Тяжело вздохнув, Карли расправила плечи, подхватила кастрюлю со снегом и поплелась в сторону освещенной расселины… с энтузиазмом кролика, на которого положил глаз удав.

Чейз подбросил в неостывшие угли новых веток. Костер сделал свое дело, и температура в пещере уже успела подняться на несколько градусов. Кроме того, он расправил свой спальный мешок и теперь устроился на нем, вытянув левую ногу и, по-видимому, нисколько не заботясь, что сидит в одних лишь темно-синих плавках и рубашке с закатанными рукавами.

Карли замерла, едва увидев его. Чейз пил воду, которую они предусмотрительно захватили с собой перед выездом. Он запрокинул голову, прикрыл глаза и зажал губами узкое горлышко пластиковой бутылки. Как зачарованная Карли следила за движениями кадыка. Представляла себе прохладную жидкость, струящуюся внутри горла.

Все еще не замечая ее присутствия, он медленно провел рукой по губам, и влажная кожа заблестела в красноватом свете костра.

Карли с трудом сглотнула и от злости затрясла головой. Жизнь катастрофически несправедлива. Ну как ей прикажете бороться со своим влечением, если он способен обычное физическое действие превратить в эротическое пиршество чувств?

Не соображая, что творит, она прошагала к нему и вывалила всю кастрюлю снега прямо ему на ногу. Он застыл, с недоумением глядя на нее снизу вверх, но ничего не сказал, и Карли вспыхнула от стыда. Господи, ему же больно, а она что делает вместо того, чтобы помочь ему?

И вообще было бы куда больше пользы, если бы эту кастрюлю она высыпала себе на голову и слегка остудила мозги.

– Извини, - сказала она.
– Выскользнуло из рук.

Он чуть склонил голову.

– Ясное дело.

Карли опустилась рядом с ним на колени и принялась собирать снег обратно в кастрюлю, честно стараясь противиться магии притяжения его обнаженной кожи.

– Я… наверное… Мне лучше завернуть все это в полотенце, чтобы ты смог потом обвязать вокруг колена как компресс.

Чейз наклонился, чтобы помочь ей, и они несколько минут трудились в полном молчании, пока кастрюля не опустела, и их пальцы встретились у самого дна. Карли резко отдернула руку и отвернулась, используя поиски полотенца как предлог, чтобы восстановить если не самообладание, то хотя бы дыхание.

Наверное, нужно попробовать не смотреть на него, лихорадочно соображала она. Если она не будет видеть эти синие озера, бездонная глубина которых всякий раз затягивала ее с головой, то сможет избавиться от его влияния. И она приклеилась взглядом к полотенцу, тщательно заворачивая в него снег.

Ничего подобного, легче ей не стало. Хоть она и не смотрела на него, Чейз заполнял собой каждый уголок пещеры. Будь он даже в миле от нее, в самой темной, самой дремучей глуши Вайоминга, она бы могла безошибочно отыскать его.

Придерживая обеими руками самодельный ледяной пузырь, она снова встала на колени на его спальном мешке.

– Вообще-то это лишнее, - сказал Чейз.
– Случались ночи и похуже. К рассвету я буду в полном порядке.

– Ну конечно, - парировала она.
– Если только «в порядке» у тебя означает прыгать на одной ножке.

Карли подняла на него глаза.

– Неужели ты постоянно живешь с такой болью?

– Нет.
– Он сделал еще пару глотков из бутылки, и у нее от спазма свело живот.
– Время от времени. Сейчас немного хуже, потому что пару недель назад я сглупил, согласившись сыграть со старшими ребятами в футбол, а эти маленькие бестии решили всей командой напасть на меня. Так что моим несчастным коленям пришлось выдержать около четырех сотен фунтов веса. И они до сих пор не простили мне этой выходки.

Карли собиралась было спросить, что за ребят он имеет в виду - он упомянул о них уже во второй или третий раз, - но ей стало не до вопросов, когда она заметила, что тембр его голоса изменился, стал глубже.

Она встретилась с ним взглядом и затаила дыхание. Откровенное желание так и сыпалось искрами из его глаз. Она вдруг увидела себя со стороны - та самая мешковатая фланелевая куртка, которую он предложил ей вчера вечером, а под ней теплая, облегающая фигуру пижама.

Не самый сексуальный из ее нарядов, но, может, у него не совсем обычное пристрастие к женщинам в теплом ночном белье? Снова знакомая жаркая волна прокатилась по телу, и Карли до боли поджала пальцы в тяжелых горных ботинках.

– А что… - Она закашлялась, услышав свой хриплый голос.
– А что ты обычно делаешь в таком состоянии?

Кончиком пальца Чейз приподнял ее подбородок, чтобы заглянуть ей глаза.

– Принимаю о-очень, очень долгий ледяной душ, - торжественно заявил он.

И прикоснулся к ее губам поцелуем.

Карли закрыла глаза, сердце затрепетало, как пойманная в силки птичка. Разочарованная собственной слабостью, она издала недовольный возглас, но его властные, требовательные губы превратили этот возглас в протяжный стон, удержать который было не в ее силах. Услышав этот звук, Чейз на мгновение застыл, и только дыхание его теплыми волнами овевало ее лицо. Она не успела опомниться, потому что его губы, язык снова обожгли лаской ее рот.