Королева полагала, что с тех пор, как вступил на трон, он наконец-то всерьез задумался о женитьбе.

Однако лорд Дерби знал от одного из своих агентов, что король очень увлечен русской графиней, которая гостила в его дворце.

Как будто читая его мысли, королева заметила:

— Нам необходима разумная молодая женщина лет двадцати восьми — двадцати девяти, которая бы привнесла во внутреннюю политику британские идеи об управлении государством, вместо того чтобы предоставить это мусульманам, которые, кажется, плохо в этом разбираются.

— Конечно, ваше величество, вы совершенно правы, — сказал мистер Дизраэли, — сложность в том, что как мы трое ни пытались, мы так и не смогли найти, кого порекомендовать вашему величеству.

— Но кто-то должен быть! — резко ответила королева. — Видит Бог, у меня достаточно родственников, и везде, где они оказывались на троне, они имели успех.

— Конечно, мадам, — подтвердил лорд Дерби, — и не могу выразить, как я благодарен вам за то, что вы понимаете, насколько это сложная задача для министра иностранных дел!

Королева рассмеялась:

— Я вполне этому верю, лорд Дерби. — Помолчав, она сказала: — Что же? Я жду ваших предложений.

— Умоляем вас, ваше величество, — откликнулся мистер Дизраэли, — посоветовать что-нибудь нам.

— Кто-то же должен быть! — снова сказала королева.

— Я только что вспомнил, ваше величество, — заявил вдруг лорд Крэнбрук, — что дальний родственник, принц Лусиан с острова Серифоса, женился на дочери графа О'Келли, друга моего отца.

Глаза королевы загорелись.

— Да, конечно! Принцесса Эйлин! После смерти ее мужа я подарила ей домик в самом конце парка.

— Память вашего величества, как всегда, изумительна, — заметил мистер Дизраэли, — и, если я не ошибаюсь, у нее есть дочь.

— Да, — откликнулась королева, — ее зовут Эрина, это имя ирландское, но мне оно всегда казалось неподходящим.

— Не будете ли вы, ваше величество, так добры, чтобы поговорить с принцессой Эйл, — после секундной паузы заговорил мистер Дизраэли. — Если мы не ошиблись в оценке донесений из России, то чем скорее эта свадьба произойдет, тем лучше!

— Неужели дела так плохи? — насторожилась королева.

— Нет сомнения, ваше величество, — ответил лорд Дерби, — что великий князь Николай собирает громадную армию. Россия — гигантская страна, понадобится время, но если он действительно намеревается затеять все это, то по одной лишь причине: чтобы покорить Балканы.

Королева вздохнула.

— Нам будет очень трудно предотвратить это. Я всегда думала, — добавила она, — что когда-нибудь неизбежно встанет вопрос о том, кто будет править в мире — Россия или Британия.

— Боюсь, вашему величеству будет нелегко убедить кабинет в реальности этой угрозы, — вздохнул мистер Дизраэли.

— Но нам придется это сделать. — Королева была тверда.

Затем, как будто решив расставить все по своим местам, она заключила:

— Я пошлю за принцессой Эйлин, с тем чтобы она посетила меня после обеда, и затем, премьер-министр, сообщу вам точно, когда принцесса Эрина сможет отправиться в Валтарнию.

— Я только могу от всего сердца поблагодарить вас, мадам, — откликнулся мистер Дизраэли, — я знал, что могу положиться на вас и вы никогда не подведете меня.

Он поклонился ей, и она понимающе улыбнулась в ответ. Они оба понимали, сколь необходимо убедить кабинет и парламент в существовании опасностей и сложностей, которые для них самих были очевидны.

Оставшись одна, королева долгое время сидела нахмурившись. Она пыталась сообразить, есть ли кто-либо более подходящий для этой роли, чем дочь принцессы Эйлин и покойного принца Лусиана. Ее острый ум перебирал родственников одного за одним. Так же, как мистер Дизраэли и лорд Дерби, она вскоре убедилась, что других принцесс нет.

Королева не помнила, видела ли когда-нибудь Эрину.

Теперь она подумала, что напрасно не приглашала принцессу Эйлин в Виндзорский замок.

Принц Лусиан с Серифоса, маленького острова в Эгейском архипелаге, когда-то посетил Ирландию, надеясь развлечься охотой, которой Ирландия славилась в Европе. Там он встретил старшую дочь графа О'Келли и от любви потерял голову.

Принцесса Эйлин была не только прекрасной наездницей, от ее красоты у окружающих просто захватывало дух.

С момента своего совершеннолетия она не так часто встречала молодых людей, и греческий принц, с его классическими чертами лица, покорил ее своим небывалым очарованием. Они поженились и отправились на Серифос. То, что их окружало, было так далеко от привычной для принцессы роскоши, но они были необыкновенно счастливы.