Шрифт:
Через шестнадцать лет принц был убит во время одного из постоянно происходивших в Греции восстаний. Сердце принцессы Эйлин было разбито. Не в силах больше оставаться на Серифосе, она вернулась в Англию и привезла с собой шестнадцатилетнюю дочь.
За время отсутствия Эйлин отец ее скончался, а новый граф О'Келли, дальний ее кузен, не предложил им своего гостеприимства.
Ей стало ясно, что в Ирландии их особенно никто не ждет.
Она отправилась к королеве Виктории за помощью.
Когда- то Эйлин позволили выйти замуж за принца только потому, что графы О'Келли были потомками ирландских королей и сама она была в родстве с королевой Викторией.
В тот момент ей не смогли предоставить апартаменты в Хэмптон-корте, поэтому королева предложила ей небольшой домик в окрестностях Виндзорского парка. Она также назначила своей дальней кузине маленькую пенсию, достаточную, чтобы не умереть с голоду.
После того как мятеж на Серифосе был подавлен, в Англию иногда поступали оттуда небольшие суммы.
Принцессе Эйлин приходилось считать каждое пенни, и за последний год ее здоровье пошатнулось.
Королева послала одного из своих придворных к дому принцессы. После его ухода она достала из ящика стола изображение своего генеалогического древа и тщательно его просмотрела.
Королева все еще надеялась, что каким-то чудом найдет девушку, без сомнения, более подходящую для весьма искушенного короля Валтарнии.
Она изучила каждое имя и вдобавок справилась в нескольких книгах, чтобы убедиться, что не пропустила какую-то близкую родственницу. Но все это было напрасно.
Единственно подходящей была принцесса Эрина, которой, согласно записям, было только девятнадцать лет.
Если британский флаг окажется символом свободы для Валтарнии, то принцесса — единственная, кто сможет его удержать.
Королева спрятала рисунок.
Она снова упрекнула себя, что напрасно все это время почти что не интересовалась принцессой Эйлин и ее дочерью.
До сих пор для нее они ничего собой не представляли.
Обремененная множеством забот, она не подумала об образовании для девушки. Она никогда не имела ее в виду как возможную жену для монарха из Европы, если в этом возникнет вдруг нужда.
«Это моя вина! — подумала королева. — Но сейчас слишком поздно что-то изменить».
Она вспомнила, что завтра уезжает во Францию на один из своих любимейших праздников.
Впервые она побывала там в 1843 году, тридцать один год назад.
Эта поездка оказалась настоящим приключением, хотя ее возлюбленный принц-консорт находился рядом с ней. Она была готова отправиться с ним куда угодно. Теперь же она путешествовала одна, в окружении слуг.
Когда- то они прибыли во Францию на королевской яхте, и теперь королева снова мечтала повторить этот путь.
Она и без мистера Дизраэли знала, что, если Россия собирает армию, королю Валтарнии необходимо срочно жениться.
«С девушкой я уже ничего не могу поделать, — сердито продолжала размышлять королева. — И в конце концов, когда я вступила на трон, мне было только восемнадцать!»
Она вспомнила об успехе, который ей сопутствовал во всем, и о том, какого могущества она достигла с годами.
Она села за стол и сделала в дневнике запись о визите премьер-министра и о том, что он просил ее о помощи.
Проблема была решена, но ее волновало то, как воспримет все это король Алексиус.
Глава 2
Пифия принялась готовить ужин. У нее это получалось намного лучше, чем у Эрины.
Вскоре после того как Пифия поселилась в маленьком коттедже, она обнаружила, что приготовленная ею еда нравится абсолютно всем. И она взялась за готовку.
Для девушки это не составляло никакого труда, ей и раньше приходилось заниматься этим дома.
Когда она вспомнила, как весело было уплетать обед, сготовленный на цыганском костре или в крестьянском домике, ей захотелось плакать.
Но слезы не вернут ее родителей. Она должна быть такой же мужественной, как ее мать.
После того как леди Эйлин О'Келли сочеталась браком с принцем Лусианом, ее отец, граф, надеялся, что и вторая его дочь выйдет замуж так же удачно.
Он не был снобом, но очень гордился, что ведет свое происхождение от ирландских королей.
Известие о том, что жена после рождения двух дочерей больше не сможет иметь детей, оказалось для него жестоким ударом. Но дочери стали радостью его сердца.