Она снова перечитала письмо Майкла. Забавно, ничего не скажешь! Слишком самоуверен? Пожалуй, нет! Этот пункт она никак не могла подчеркнуть. И голова у нее не болела, и любит вкусно поесть.

Другие планы? Нет, и других планов не было на этот вечер, кроме одиночества.

Она задумалась. Майкл симпатичен ей и интересен. И красив… Так почему бы и нет!

Чувствуя в душе легкость и какую-то странную беспечность, она вытащила из нагрудного кармана ручку и вывела на первой линейке свой адрес, а на второй - семь часов… Ее ручка зависла на миг над бумагой и тут же опустилась, чтобы добавить постскриптум:

Если вы закажете слишком обильный ужин, мне в дальнейшем придется довольствоваться "только духовной пищей". Если будете спаивать, у меня начнется "ужасная головная боль". Если превратитесь в непристойно ведущего себя донжуана, у меня всегда будут "другие планы на вечер".

И пожалуйста, никаких "Макдональдсов".

Аккуратно сложив письмо, она вложила его обратно в конверт и, зачеркнув свое имя, старательно вывела: Майклу. Ощущая необыкновенную легкость во всем теле. Джин зашагала дальше по своему маршруту.

Стук в дверь раздался ровно в семь. Джин бросила последний взгляд в зеркало и побежала открывать. На Майкле были бежевые туфли из мягкой кожи, светло-коричневые брюки, которые плотно облегали его стройные бедра, и бежевая рубашка, короткие рукава и белый воротничок которой выгодно подчеркивали слегка загорелый цвет кожи.

–  Привет!
– улыбнулась она слегка напряженно.

С минуту Майкл молчал, пораженный тем нежно-изумрудным видением, что предстало перед ним. Платье Джин было весьма эффектным.

–  Ты потрясающе выглядишь!… - обретя наконец дар речи и перейдя на "ты", проговорил он.
– Я ведь не видел тебя раньше ни в чем другом, кроме твоей формы. Так это его ты купила в Тарборо?

–  Ну да.

–  В таком случае, ты не зря потратила время. Знаешь, а у тебя очень мило.

–  Квартирка маленькая, но меня одну вполне устраивает.

Майкл в жизни не видел более простого и вместе с тем уютного жилища. Тут почти не было мебели: широкое кресло вмещающее двоих два стула, маленький кофейный столик - все, казалось, создано друг для друга. В дальнем конце комнаты была кухня, оборудованная в нише, прямо от которой шла лестница на чердак. Все было окрашено в белое и желтое. Мебель была обита тканью тех же цветов, но с затейливым узором.

Окинув взглядом комнату и эту лестницу, ведущую наверх, он улыбнулся.

–  Яркая, веселая и очаровательная квартирка. Как ты.
– Он сунул руки в карманы, чтобы избавиться от искушения обнять ее, и глубоко вздохнул. В комнате был разлит сладкий аромат жасмина. Это возбуждало его, он уже знал.

Джин кивнула.

–  Благодарю вас, сэр. И должна вам сообщить, что я не каждому показываю свое жилище.

–  Тогда это двойная честь.

–  Двойная?…

–  Ну да, ты ведь согласилась поужинать со мной, а я не был в этом уверен.

–  Упустить бесплатное угощение? Я истратила свои последние деньги на это платье. Сельские почтальоны не купаются в деньгах, особенно когда откладывают каждый цент на заграничные поездки.

–  Тогда ты, должно быть, голодна.- Он взял ее за локоть, но очень осторожно, чтобы не показаться грубым.
– Пошли. У нас столик заказан на половину восьмого. Надеюсь, я угадал твои вкусы. Как насчет французской кухни?

–  Это было бы великолепно.

–  И какая мне будет награда?

–  Мое безраздельное внимание в течение всего вечера.

–  О большем я и не смел мечтать, - засмеялся он и повел Джин к автомобилю.

Зал ресторана, освещенный свечами и очень уютный, Вирджинии понравился. Еда была вкусная и изысканная, официанты вежливы и ненавязчивы.

–  Как ты оказался здесь, у нас?
– пробуя закуски, спросила Джин, незаметно для себя перейдя на "ты".
– Тебе и в самом деле хотелось уехать из Нью-Йорка?

–  Да. И с каждым годом все больше.

–  А что тебе там не нравилось?

Он поискал слова, чтобы выразить то, что чувствовал.

–  Довольно трудно работать воспитателем в большом городе. Дети очень замкнуты и разболтаны. В определенной степени это есть везде, но в большом городе заметнее. Сначала ты думаешь, что можешь повлиять на них, но потом понимаешь, что все усилия почти бесполезны.

–  Там были дети из бедных семей?

–  Не только. Многие из богатых. Но с этими еще трудней.

–  Наркотики?

–  Среди прочего. Однако какая разница - бедный или богатый? У всех есть свои проблемы.
– Выражение его глаз говорило то, чего он не мог произнести. Джин заметила в них печаль, усталость и горечь каких-то разбитых надежд.