Шрифт:
– Не могу, - быстро сказала она.
– Я же на работе. Бог знает что люди скажут, если узнают, сколько времени я провела с вами.
– По-моему, они должны сказать, что вы образцовый почтальон, помогающий новому жителю привыкнуть к месту и почувствовать себя как дома.
Его взгляд встретился с ее. Он не был липким, как взгляды многих из встречавшихся на ее пути мужчин. Скорее, теплый и дружеский. С большим усилием отведя глаза, она посмотрела вниз, на пустую банку содовой, и протянула ее ему.
– Спасибо. Это был приятный отдых.
– Заходите на обратном пути, устроим еще одну передышку.
Отрицательно покачав головой, она протянула ему почту.
– Чтобы соседи начали сплетничать? Ведь они все видят.
Похоже, что Майкла это не слишком интересовало.
– А как насчет ленча? Может, перекусим вместе где-нибудь? Здесь наверняка полно веселых заведений!
Но Джин была уже на дороге.
– Веселых заведений? В Мантео? Если вы ищете их, то не туда попали!
Он понял, что явно не то сказал.
– Но мы могли бы просто погулять где-нибудь!
– крикнул он вслед быстро уходящей девушке.
Но она просто махнула рукой и тут же исчезла, не оборачиваясь.
Майкл долго еще смотрел в ту сторону. Он уже ждал сегодня ее короткого посещения. Да и она, похоже, не прочь поболтать с ним. Согласилась даже выпить прохладительного, хотя вчера отказалась.
Совершенно машинально он поднес к губам банку, оставленную Джин. Одна капля, потом вторая скользнули в рот; с наслаждением сглотнул, и возникло ощущение близости с этой симпатичной девушкой.
Возможно, когда-нибудь они разделят стакан вина, и он ощутит мягкую влажность ее губ. А может, и зароется лицом в золотые пряди, глубоко вдыхая тот легкий, сладкий аромат, который еще чувствовался, дразня его. Когда-нибудь, возможно…
В тот вечер Джин уговорила Уитни посмотреть с ней французский фильм, который показывали в соседнем городе.
Уитни была на два года старше Джин и работала в местной библиотеке. Она выросла в Мантео, но жила и училась в Уилиамсбурге, где и вышла замуж, вскоре, правда, разведясь. Джин познакомилась и подружилась с ней, когда интенсивно изучала французский и часто засиживалась в библиотеке.
Закусывая гамбургерами после кино, они болтали, оживленно обсуждая все перипетии картины, когда Уитни вдруг упомянула Майкла Йетса.
– Вчера днем он заходил к нам. Очень эффектный мужчина. На него невозможно не обратить внимания. Ты понимаешь, что я имею в виду?
– Понимаю, - ответила Джин с такой серьезностью, что подруга насторожилась.
– А ты его видела?
– спросила она.
– Конечно. Я приношу ему почту.
– Ой, Джин, и везет же тебе. Будешь видеться с ним каждый день.
– Ну и что? Он просто еще один мой клиент, - возразила она суховато.
– А что он делал у тебя?
– Что и все, - усмехнулась подруга.
– Искал книги.
– Какие?
– По плотницкому делу, по домоводству.
Забавно, но он не выглядит, как типичный рабочий.
– Он не рабочий. Он купил дом Хилтона и взялся сам отремонтировать. А приехал сюда заниматься воспитательной работой в средней школе.
– А он женат?
– Кажется, нет. Но у него есть пассия в Нью-Йорке. Она присылает ему любовные письма, от которых за версту пахнет лавандой.
– Джин!
– Подруга понизила голос.
– Ну откуда ты знаешь, что это любовные письма? Я знаю, что вы у себя на почте читаете почтовые открытки. Но письма…
Джин недовольно покачала головой.
– Нет, Уитни. Мы не вскрываем письма и не читаем их тайком. Но оно просто пропитано духами, и почерк такой цветистый, и красные чернила. Это ведь о чем-то говорит?…
– Мне кажется, ты ревнуешь.
– Ревную? Не болтай чепухи!
Уитни откинулся на стуле, самодовольно усмехаясь.
– И совсем не чепуха. Он красивый мужчина. И возраст вполне подходящий.
– Для тебя, может быть, но не для меня.
– Вот мы и сидим здесь вдвоем, разочарованные в мужчинах, - вздохнула подруга, думая о чем-то своем.
Когда в среду Джин подошла к дому Хилтона, Майкла не было па крыше. Небо с утра хмурилось, свинцово-серые тучи налились дождем, и она проделала свой маршрут быстрее, чем обычно, в надежде избежать ливня.
Быстро взбежав по ступенькам, она не обнаружила на двери почтового ящика. Щели для почты тоже. Она оглянулась через плечо, проверяя, не пропустила ли его в конце подъездной аллеи, но увидела лишь частую сетку дождя. Дробный перестук капель о крышу не оставлял надежд, что он кончится быстро. Она хотела позвонить, но звонка не было тоже.