— Я не твоя девочка, — прошипела Лорена сквозь зубы. — И ты мне не отец.

Доналд пошатнулся от таких слов и словно постарел лет на пятнадцать. Но если он был в шоке оттого, что его старшая дочь отреклась от него, то Элизабет выглядела просто убитой.

— Лори, подумай, что ты говоришь, — прошептала она, и глаза ее наполнились слезами.

— Мне очень жаль, мама. Но я сказала то, что чувствую. Ты, очевидно, можешь понять и простить предательство. Я — нет.

Вскинув голову, Лорена повернулась на каблуках и, не глядя ни на кого, вышла. Миссис Гордон умоляюще смотрела на обоих мужчин.

— Ник, пойдите за ней, пожалуйста, — попросила она.

Он нашел Лорену у самой воды. Она сидела на большом теплом камне и смотрела на океан.

— Подвиньтесь, — попросил Ник.

Она подвинулась, но продолжала молча смотреть на набегающие на песок волны. Через полчаса Ник прервал молчание.

— Мы можем поговорить о том, что произошло, Конфетка. Вы сказали суровые, злые слова.

— Я сказала правдивые слова. Я ненавижу его.

Ник подумал и решил, что она заслуживает узнать правду.

— Может быть, для вас это и так, но для Элизабет — нет. Она любит его до сих пор.

— Да вы с ума сошли! — Она задохнулась от гнева.

— Нет, — покачал Ник головой. — Это видно невооруженным глазом. Она смотрит на него так, как моя мама когда-то смотрела на моего отца. И он тоже, несмотря ни на что, неравнодушен к ней. Вам лучше понять это как можно скорее и сделать выводы. Или вы хотите, чтобы ее сердце было разбито еще раз, теперь из-за вас?

— Я поговорю с ней. Мы были так счастливы без него. Если ей придется выбирать между ним и нами, она выберет нас.

Ник притянул ее к себе и обнял.

— Она не должна выбирать, Конфетка. Вы больше не ребенок, и Грейс тоже. У вас своя жизнь. Так дайте старику шанс доказать, что он понял и готов исправить свои ошибки.

— Вам легко проявлять великодушие и милосердие, ведь это не вас он предал.

— Нет, не меня. Но он неглупый человек. Он сознает, что наделал ошибок и как муж, и как отец. Разве это странно, что он пытается искупить вину, присоединившись к семье в тяжелую минуту?

— Мы справимся и без него. Он мне не нужен, и маме тоже.

— Ошибаетесь, Конфетка, ей он нужен. Более того, он — главное, что ей нужно… или станет главным, после того как вернется домой ее внук. И я верю в ее разум. Ваша мать потеряла способность ходить, а не думать. И она справлялась, пока вы путешествовали по Европе. Она не нуждается в сторожевом псе.

— Так что мне теперь надо делать?

— Лучше всего, — сказал Ник, обняв ее крепче, — отправляйтесь обратно домой, пригласите его на обед и приготовьте все по первому классу.

— Я могу ненароком отравить его!

Ник засмеялся и поцеловал ее горячий лоб.

— Тогда я приготовлю обед, а вы будете сидеть в гостиной с отцом и матерью и вести приличную беседу. Помните, Элизабет нужно будет на кого-то опереться, когда мы завтра уедем. А Грейс понадобится вся моральная поддержка, какая только возможна.

Солнце неторопливо погружалось в воды океана. Волны с тихим шелестом набегали на песок, словно смывая гнев и горечь, царившие в душе Лорены. Она спрятала залитое слезами лицо на груди Ника.

— Я так любила его когда-то, — прошептала она.

— Он тоже любил тебя, девочка, все время любил. — Ник взял ее за подбородок и поднял прелестное, влажное от слез лицо. — Разве мог он не любить тебя?

— Странно, однако, он проявлял эту любовь.

— Так уж обстоят дела с нами, мужчинами. Мы не всегда можем показать или рассказать о своих чувствах.

Всем своим существом Ник ощущал, что она ждет чего-то большего, нежели слова и дружеское объятие, что она нуждается в настоящем поцелуе, чтобы снова обрести уверенность в себе, в том, что ее любят. Разве мог он устоять?

Как хорошо держать ее в руках. И как хорошо целовать ее, подумал Ник, приникнув к нежным губам. У нее изумительный рот. Теплый, щедрый. Она ничего не скрывает, отдает все, что есть.

Лорена вписалась в его объятия идеально, будто была создана для этого. Он прижался сильнее и почувствовал ответное движение ее рта — и здесь полная гармония.

Мысли лихорадочно заметались в голове Ника. Камень, на котором они сидели, был скрыт от дома густыми кустами. Ему доводилось заниматься любовью и в менее уединенных местах, на заднем сиденье патрульной машины, к примеру. Ник почувствовал, как Лорена слегка задрожала, понял, что она готова отдаться ему, знал, что может сделать это быстро, но так, чтобы она ощутила себя желанной, забыла гнев и потрясение от неожиданной встречи с отцом, чтобы могла наслаждаться жизнью…