Хью прочистил горло и отпустил меня, внезапно стал выглядеть смущенным. "Забавно, что ты упомянула это...."

– Почему?
– спросила я.

– Я давно его не видел и почти не обращал внимания... но когда он был здесь сегодня, его душа...
– Хью покачал головой.
– Я не знаю, что он сделал, но она стала светлее. Не настолько светлой как раньше, но что-то изменилось. Исчезло достаточно тьмы, и я думаю, что он больше не помечен Адом.

– За исключением контракта, - поняла я.
– Такова цена всех тех жизней. И не важно, на сколько он хороший.
– Я снова почувствовала слабость в ногах, и мне с трудом удалось устоять. Сету удалось искупить свой грех. Но как? Возможно, за счет жертв, которые он принес ради своей семьи. Ради них он отказался от того, что любил - карьеры писателя, даже от меня. Это был выдающийся поступок, не каждый человек мог пойти на такое. Обычно, те, кто был проклят, такими и оставались.

Но это не имело значения. Душа Сета могла сиять как сверхновая звезда, но она всё равно отправилась бы в ад, потому что это была душа Кириакоса, который заключил сделку, чтобы попытаться найти меня.

– Мы не знаем наверняка, - сказала я.
– Он не прояснил нам, действительно ли подписал контракт на свою душу или какова была цена сделки, как он собирается соблюсти её, учитывая изменения в наших отношениях.

– С которыми мы пока, похоже, ничего не можем поделать, - сказал Роман.
– И так или иначе, он проклят.

– Если только мы не сможем разорвать и его контракт, - сказала я.
– И для этого нам нужна его помощь.

Хью одарил меня сочувствующим взглядом.
– Хочешь,чтобы я попробовал с ним поговорить?

Я ненавидела себя за то, что сделала с Кириакосом много лет назад, ненавидела так сильно, что заплатила величайшую цену, лишь бы стереть его память. И после того, что я ранее увидела в глазах Сета... что ж, честно говоря, если бы мне предоставился шанс, я бы сделала все возможное, чтобы он забыл снова. Я не могла видеть эту ненависть, это разочарование во взгляде того, кого люблю. Я причинила ему боль. Я предала его. Я хотела спрятаться и никогда больше не видеть его, ведь встретиться с ним лицом к лицу, означало встретиться с собственными ошибками.

Я поняла, что это всегда было для меня проблемой. Я ненавидела обострять отношения, особенно, когда я одна была виновата. Я убегала от этого всю свою жизнь.

Я выдавила из себя неубедительную улыбку для Хью, который стоял здесь и предлагал мне лёгкий выход из положения. Нет, решила я. Если нам нужна помощь Сета, лучше если всё будет исходить от меня. Станет ли он со мной разговаривать. Я не знала, но я должна была попытаться. Я рисковала вновь встретиться с этой ненавистью и болью... но ради души Сета я пошла бы на это.

– Я пойду к нему, - сказала я.

Проще сказать, чем сделать, и как только Хью с Романом оставили меня, ощущение того, что все произошедшее было по-настоящему, накрыло меня.

Сет это Кириакос.

Кириакос это Сет.

Даже после того, как я наблюдала за происходящим своими глазами, не думаю, что поверила бы этому если бы что-то во мне... какой-то слепой инстинкт... не сказал мне, что все это правда. Не то, чтобы я когда-либо подозревала это. Или мечтала об этом. Меня необычайно сильно тянуло к Сету, без вопросов, также как и к другим его воплощениям. Я всегда чувствовала, что именно в Сете было что-то особенное, и теперь я задавалась вопросом, как такое возможно, ведь эту жизнь нельзя отделить от остальных. Какая-то часть меня — или какая-то часть его? — осознает, что для нас это последний шанс быть вместе? Именно поэтому все так серьезно? Или потому что прошло много времени и я изменилась? В последние годы я пресытилась моим существованием как суккуб, и я подумала, может быть, именно поэтому в данный момент я так ценю его и нашу любовь

Нашу любовь, которая только что разлетелась на осколки у меня на глазах.

Я позвонила на работу и, сказавшись больной, сообщила, что завтра не приду, что было воспринято не слишком хорошо. Дни кануна Рождества одни из самых напряженных для Санты и его команды, но мне было все равно. После того, что произошло с Сетом, у меня просто не оставалось моральных сил на то, чтобы столкнуться лицом к лицу с очередным хаосом. Мне дали ясно понять, если я не приду на работу, то могу не рассчитывать, что меня наймут в следующем году. Я чуть было не расхохоталась, и лишь цепляясь за остатки профессионализма, сдержалась и серьезным тоном сообщила менеджеру, что готова взять на себя этот риск. Следующее Рождество я, вероятнее всего, проведу в Лас Вегасе. Даже если этого и не случиться, я вполне могла обойтись без работы с мизерным жалованьем и платьем из фольги.

Разыскать Сета оказалось сложнее, чем я думала. Поскольку он не отвечал на мои звонки, я отправилась к нему домой, но и там его не оказалось. На парковке возле дома не было ни его автомобиля, ни автомобиля Маргарет, и я решила, что они либо отправились за рождественскими покупками, либо поехали к Терри. Если верен первый вариант, то у меня нет никаких шансов найти Сета. Если второй, то я не собираюсь врываться в дом Терри с требованием, чтобы Сет поговорил со мной. Хоть положение вещей и было крайне плачевным, но у меня все еще были свои принципы.

Было бы чересчур удобно воспользоваться этими трудностями, как средством избежать разговора с Сетом. Несмотря на свое обещание Хью и Роману, я не хотела видеть Сета. Ну, часть меня, что любила его, очень хотела. Эта часть страдала и ежесекундно корчилась в агонии, если его не было рядом. Но остальная часть не желала вновь увидеть выражение лица, искаженное от ужасающего горя. Я не хотела столкнуться с реальностью того, что совершила.

Я согласилась встретиться с Сетом, поскольку не смогла бы в точности описать и донести до Романа и Хью, насколько мучительна для меня мысль, встретиться со своими грехами лицом к лицу. Я была в не состоянии справиться с последствиями своей измены тогда; и едва ли могла бы сделать это сейчас. Я продала свою душу, омраченную тяжелыми воспоминаниями о тех, кого любила… только лишь потому, что не хотела брать на себя ответственность за тот жуткий поступок. Можно было бы предположить, что спустя полтора тысячелетия те страхи и чувство самосохранения видоизменятся. Ничего подобного.