Лиланда доела рыбу и небрежно выкинула хребет в окно вместе с берестяной тарелкой.

– Не майсенский фарфор, - с укором сказала она ему, намекая явно на то, что он помешал ей стать королевой.

Она снова потянулась за сигарой, но Лён отнял у неё курево и выбросил в окно.

– Ну ладно, - покладисто согласилась принцесса, - давай дальше. Итак, на протяжении примерно шестисот страниц наш летописец во всех подробностях живописал жуткую трагедию, что разыгралась вокруг обширной области, и те неимоверные усилия, которые прилагали сообща дивоярцы и вообще все те, кому грозило нашествие нечисти. Тут, знаешь, не до счётов: всем миром спасались! Однако всего за год обороны потери были уже так велики - людские и материальные!
– что даже дивоярцы стали понемногу впадать в панику. Тут следует ещё примерно страниц двести белого стиха, я их пропускаю и перехожу прямо к переломному для истории моменту. Ходили глухо слухи о каком-то пророчестве, ждали какого-то мессию-избавителя. В момент глубокого отчаяния люди, знаешь ли, склонны уповать на мифы. Но оно свершилось: он действительно явился. Видел его тогда наш летописец, как тебя сейчас вижу. Некий Румистэль, эльфийский принц. Народ баял, что в момент смертельной опасности для волшебной страны эльфы приходят на помощь неведомо откуда, а потом уходят.

– С чего ты взяла, что это я?

– Дедукция, - кратко объяснила Наташа, - Недолго он был там с дивоярцами, шушукались они чего-то, но вскоре притащили из небесного города такие странные машины, зарыли их глубоко в землю по всему периметру, и началось интересное дело. Вся система военной охраны после этого оказалась не нужна: эти штуки, числом двенадцать (наш парень помогал рыть для них ямы и опускать туда эти конусы - тогда у него ещё было две руки), и после этого вокруг этой огромной области возник непроницаемый барьер - как стена! Всё стало снова хорошо, все разошлись по местам. Далее несколько исторических справок, целенаправленно нарытых мною по разным архивам. Всё говорит за то, что область вокруг Дерн-Хорасада неумолимо сжималась, и происходило это в течение ряда столетий. Всё так, но - опа!
– попалась мне одна книжка, теперь в моей библиотеке уже две книги!

Изящным жестом она показала на плетёную книжную полку, где действительно лежала тонкая книжка - не чета первому фолианту. Принцесса опять изогнулась, показывая ногу в заштопанном чулке, и достала издание в розовой телячьей коже с истёртой надписью золотом: Воспоминания девицы Элизы де Вернон о лямурных похождениях графа Мондебриго, книга первая, часть семнадцатая.

– Не обращай внимания, - успокоила Лёна принцесса, - это только обложка, а саму книжку, вернее, её обрывок, я купила у торговки семечками в одном портовом городке. И вот что мне пришло на ум: книжка-то явно сработана типографским методом, то есть где-то было на Селембрис такое дело! Вот где, как думаешь?

Он ничего не мог предположить.

– Цитирую, - продолжила она, открывая первую страницу, - Изделие книгопечатного дома мэтра Гуггенхайма - очень похоже на Гуттенберга!
– количество пятьсот две штуки, город Дерн-Хорасад!

Она подняла на Лёна свои умопомрачительные зелёные глаза и жестом фокусника приподняла книжку, показывая титульный лист.

"Ночные умертвия и бледные призраки грядущей погибели", - значила витиеватая надпись, знакомая ему до боли, и ниже мелкими буквами: "Записки монаха Скарамуса Разноглазого, живущего близ города Дерн-Хорасада".

Это была она, книга отца Корвина, точно такое же издание, какое лежит его в потайной комнате в Дивояре. Только была она тоньше: очевидно, более трети торговка семечками израсходовала на кульки.

– Я полагаю, мой экземпляр не последний из тех пяти сотен - ещё куда-то девались две штуки, - заметила Наташа, - Зная страсть дивоярцев собирать весь книжный хлам у себя наверху, могу предположить, что ещё один, более полный экземпляр из этих двух последних, хранится где-то в библиотеке небесного города.

"А ведь точно!" - так и грянуло в мыслях у Лёна.

Ему в голову не приходило, что где-то могут быть другие печатные экземпляры! Действительно, на Селембрис нет типографского способа распространения книг, а в закрытой области Дерн-Хорасада в самом деле могло развиться такое дело - недаром у герцога Кореспи была такая обширная библиотека печатных изданий! Вот на что не обратил внимания Лён, привыкший к печатным книгам в своем мире!

– И тут мы снова встречаем имя Румистэля, наглого претендента на трон Дерн-Хорасада. Пришёл сей принц, убил одного дивоярского мага, украл некую юную особу, открыл Северные ворота, чего никак не стоило делать. Коня его летучего звали примечательно: Сияр. И точно также звали коня другого Румистэля, который появился много позже под блокированной областью. Может, скажут: совпадение? Возможно. Но интуиция мне говорит, что это один и тот же Румистэль, как один и тот же Сияр. Учитывая же заключительные слова Скарамуса о том, что главным даром эльфийского принца Румитэля является дар перемещаться во времени, я делаю вывод о том, что это ты. Ибо, как сказал Скарамус много-много лет назад: однажды Румистэль явился за своей сокровищницей в город короля Гедрикса и забрал её. И вот ты здесь, мой друг. Лишь ты один можешь одолеть затворы времени и проникнуть в сомкнутую область. Мне эти люди рассказали о том как ты однажды вытащил их оттуда - вон через ту скалу, а обратно входа не было. И было это спустя не одно столетие после полного замыкания области. Так что, не отпирайся: ты Румистэль!

Она упёрла левую руку в бок, правой придерживая на колене тяжёлую книгу, и смотрела на него в упор своими яркими зелёными глазами.

– Не убедила, - кратко обронил Лён, хотя обороняться было нечем - припёрла она его.

В ответ раскрылся фолиант на заложенной закладкой странице, и Лён увидел действительно талантливо и очень реалистично сделанный рисунок, который изображал его самого с узким мечом в руке и в искусно нарисованных латах знакомого образца.

– Вот этот меч, - Наташа указала на рисунок, - называется Каратель. Примерно так же назвали дивоярцы твой меч тогда, в деревне, когда ты казнил ведьму Марию. О Карателе ходят на Селембрис легенды. Это меч, который способен обращаться в иголку, кинжал и прочее холодное оружие. Единственное такое оружие, о котором мне известно, принадлежит тебе. Перед уходом из земного мира я старательно расспросила Федьку и Костика: они мне рассказали о ваших приключениях в сказке про Коровьего Сына. Твой меч уничтожает чудовищ - это Каратель. Я тебя поймала, Румистэль. И если я смогла это сделать всего лишь методом простой дедукции, то твои дивоярцы давно держат тебя на крючке.

Да, возразить на эту безупречную логику было нечего: Наташа оказалась проницательна и, скорее всего, права в отношении дивоярцев.

– Так, - он прокашлялся, собираясь с мыслями, - чего ты хочешь?

– Идти вместе с тобой за сокровищами, - решительно ответила она.

– А если я не соглашусь?

– Куда ты денешься.

– Ладно, у меня есть условия.

– Давай.

– Бросай курить.

Она тут же взяла со стола коробку с сигарами и небрежно выкинула в окно. Шкатулка треснулась о дерево, развалилась, и сигары посыпались на землю.