— Пообедаем вместе? — предложила она.

— Съезжу переоденусь и к тебе, — согласился он.

— Начальство ругать не будет?

— Начальство у меня понятливое, как и твоё, подождёт.

Шехерезада засмеялась.

— Ты чего? — удивился Афанасий.

— Вспомнила старый фильм «Стакан воды». Там героиня говорила: «Франция подождёт».

Афанасий засмеялся в ответ, чмокнул жену в щёку и поспешил к машине, предвкушая вечер с любимой женщиной.

Дома он постоял под душем, залез в компьютер, прочитал пришедшие за время отсутствия письма, ответил на одно из них, принадлежащее старинному приятелю из Брянска. Хотел выключить компьютер и получил ещё одно письмо, на этот раз от Джокера, отдыхавшего где–то на южных морях.

«Надо встретиться, — писал Сильвестр. — Получил интересную инфу. Приедешь, позвони».

Афанасий взялся за телефон, но посмотрел на часы и отложил звонок. Подождёшь до вечера, подумал он, не особенно анализируя смысл письма экстрасенса. Джокера он знал давно, верил в его способности, но не ждал от него каких–то открытий и прорывов. Бывший сотрудник милиции Сильвестр Первицкий был прагматиком, несмотря на наличие паранормальной чувствительности, и не жаждал стать знаменитым.

Через минуту Афанасий уже забыл о письме, так как всё заслонили другие события, более интересные и желаемые: обед с женой, встреча с Войновичем, разговор с вернувшимся Волковым (обалдеть можно, человек на Луне побывал!) и, наконец, на сладкое вечер с женой. Но Джокер сам напомнил о себе, позвонив ближе к ночи:

— Командир, добрый вечер, не поздно?

— Привет, Сильвестр, нормально, — вспомнил о письме сенса смущённый Афанасий. — Ты ещё загораешь или уже вернулся?

— Вернулся, надо бы встретиться.

— Надеюсь, это не срочно?

— Боюсь, что срочно. Со мной на Канарах произошёл странный случай, я встретил одного человечка, который рассказал такое, что ты обязательно должен знать.

— По телефону нельзя?

— Шутишь? — не понял Джокер.

Афанасий посмотрел на жену, медлившую гасить свет в спальне, прикрыл трубку телефона ладонью:

— Сильва говорит, важное дело.

— Пригласи его к нам.

— Не хочу. Ложись спать, я съезжу и быстро вернусь.

— Подожду.

Он поднёс трубку ко рту:

— Где?

— Могу подъехать к тебе.

Афанасий встретил взгляд Шехерезады, отрицательно мотнул головой:

— Это не лучший вариант.

— Тогда приезжай ты ко мне.

— В Щёлково? Представляешь, сколько я буду ехать?

— Предлагай компромисс, мне всё равно. Однако инфа исключительная!

— Сейчас пятнадцать минут двенадцатого, давай пересечёмся в центре, к примеру, в кафе «Пушкин». От метро рукой подать.

— Я буду на машине.

— Хорошо, подъедешь к Пушкинской площади, позвонишь.

Афанасий выключил телефон, с большим трудом преодолел предпостельную расслабленность, начал одеваться.

— Не нравится мне этот Сильва, — сказала Шехерезада с извиняющейся улыбкой. — Нельзя перенести встречу на завтра?

— Он говорит, дело очень серьёзное. Да и некрасиво менять решение, я уже назначил место и время. Ничего, постараюсь побыстрей.

Он накинул куртку, закрыл за собой дверь квартиры, спустился в подземный гараж, сел в свою синюю «Ауди». Рокот мощного десятицилиндрового двигателя прогнал сонливость и нежелание ехать ночью непонятно зачем. По улицам города он передвигался уже более или менее бодро, поддавшись настроению водителя, управляющего быстрым и мощным болидом. Конечно, «Маруся» Ылтыына была побыстрей и повыпендристей, но то была машина–купе, а седан Афанасия, насколько он знал, недаром считался самым сильным аппаратом среди машин этого класса.

Сдав авто парковщику у ресторана «Пушкин» (зарегистрированного как кафе), он выбрал столик в углу зала справа от барной стойки и заказал зелёный час с бергамотом. Есть не хотелось, но и сидеть за пустым столиком было неприлично.

Какая–то молодая пара примерилась было подсесть к нему, однако их окликнули знакомые из другого угла зала, и пара удалилась.

Афанасий расслабился, огляделся. Почему–то показалось, что к нему проявлен повышенный интерес.

Ресторан «Пушкин» в этот вечерний час был почти заполнен.

Среди его посетителей можно было увидеть всю московскую модную тусовку, включающую популярных актёров, писателей, поэтов, чиновников и известных политических деятелей. Мелькнули знакомые лица: режиссёр Никита Сергеевич, певица Сотская, омбудсмен Стахович, с которым Афанасий познакомился в недавние времена после поиска сына сенатора Григорьева. Общаться с ним не хотелось, и Афанасий сделал вид, что ищет на полу упавшую вилку.

Пронесло. Стахович в сопровождении юной красавицы с ногами от плеч сел в другом месте.

Джокер позвонил ровно в двенадцать ночи:

— Я подъехал.

— Заходи в ресторан, я сижу справа, в углу.

— Там куча ненужных ушей. Давай поговорим пять минут в машине, и ты решишь, что делать.

— Какой–то ты слишком таинственный, — пошутил Афанасий.

— Добавь ещё: такой весь неожиданный, — иронически добавил Первицкий.

— Ладно, сейчас выйду. Где стоишь?

— Не доезжая «Пушкина», за театром, чёрный «Туарег», номер три двойки.

Афанасий рассчитался за чай, вышел из ресторана.