Шрифт:
Вздохнув, он налил себе кофе и пошел следом за Джо.
Она стояла возле конюшни, держа в руках чашку, пар из которой рассеивался в прохладном утреннем воздухе. Ему стало тяжело дышать, когда он увидел, как удивительно органично выглядела она на фоне прекрасного пейзажа, который он всегда так любил. Он подошел к ней вплотную, но она не подала виду, что заметила его присутствие, если не считать легкого поворота головы.
Чейз на мгновение закрыл глаза, сделал глубокий вдох и бросился головой в омут:
— Вы должны были мне все рассказать, Джо.
Она отодвинулась и повернулась к нему, в ее глазах засверкали злые огоньки.
— Если бы вы хоть немного мне доверяли… — Она замолчала, подбирая слова. — Не думаю, что дальнейшие объяснения могут исправить ситуацию.
— Я пытаюсь извиниться, — сказал он более горячо, чем хотел.
Джо поставила свою чашку на забор.
— Я думаю, вы и от меня ждете извинений.
Чейз поставил свою чашку рядом с ее. Пар его кофе и ее чая сплелись в воздухе, как души влюбленных.
— Да, вы выставили меня полным идиотом.
Она приподняла тонкую золотистую бровь и взглянула на него, иронически улыбаясь.
— Учитывая то, как вы меня встретили, вы этого заслуживаете.
— Я должен оправдываться?
— Нет. Насколько я знаю, вы очень быстро делаете выводы. По всей вероятности, я не первая незнакомая женщина, появившаяся в вашем доме.
— Но вы единственная, кто убрал в доме и приготовил мне ужин. Другие женщины предлагали свои услуги лишь в постели. Вы, кстати, это тоже делали.
Джо вспыхнула и отвела взгляд.
— Так, значит, и это было неправдой, — негромко сказал Чейз. Он вспомнил ту ночь, когда он застал ее на кухне в тонкой футболке. В тот момент он не обратил внимания на ее смущение, потому что оно не соответствовало тому образу, какой он хотел видеть. Но теперь это приобретало совсем иной смысл. — Джейсон пытался объяснить мне, что вы не относитесь к разряду падших женщин, но вы играли чертовски убедительно. Зачем?
— Я… я не знаю. — Она старалась не смотреть ему в глаза.
— Нет, знаете, — настаивал он, внимательно рассматривая ее лицо.
Она изучала свои скрещенные руки.
— Вам это не понравится, — предупредила она. Чейз не ответил, и она со вздохом сказала: — Чтобы у вас были основания относиться ко мне с неприязнью.
— Что?!
Джо вздохнула и посмотрела на него глазами, полными раскаяния.
— У Джорджа в офисе есть ваша фотография.
— Наш выпускной в колледже. Я помню этот снимок. Но какое он имеет ко всему этому отношение?
— Я… — Ее голос задрожал, и глаза бессмысленно уставились на горы.
Чейз взял ее за подбородок и повернул ее лицо к себе.
— Эта фотография преследовала меня с тех пор, как я увидела ее около двух лет назад. Вы выглядели так… одиноко, Чейз. Казалось, вы хотите, чтобы так и было, но я почувствовала вашу боль. Дошло до того, что чем больше я смотрела на этот снимок, тем больше мне хотелось спасти вас. Я не понимала этого до приезда сюда, но, мне кажется, я…
— Не говорите этого, Джо. — «Не говори, что любишь меня». Ему не нужно было это слышать, он видел это в ее глазах. — Когда я сказал, что никогда не женюсь, я не лгал.
Она кивнула.
— Я помню это. — Ее голос стал хриплым и слабым от сдерживаемых слез. Она откашлялась и вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Я ничего не жду от вас, Чейз, и никогда не ждала.
Он видел, что она говорила искренно, но знал, что ее сердце жаждало другого.
— Ну так что, снова друзья? — ласково спросила она.
Она протянула ему руку, и Чейз взял ее, тяжело дыша, когда порыв желания захлестнул все его тело. Глаза Джо расширились, и она постаралась отнять руку.
Чейз привлек ее к себе.
— Между нами есть нечто большее, чем дружба, — пробормотал он внезапно охрипшим голосом.
Джо покачала головой и свободной рукой уперлась в его грудь. Однако вместо того, чтобы оттолкнуть его, ее пальцы схватили его рубашку, как будто пытаясь найти прочную опору, чтобы не упасть.
Мир вокруг них вдруг замер, время остановилось в ожидании их прикосновения, их поцелуя.
Он обнял Джо и наклонился, чтобы поцеловать ее. Она напряглась и сделала слабую попытку освободиться. Не обращая внимания на ее сопротивление, Чейз все сильнее впивался в ее губы.