— Хорошо, — махнув кий на напиток, молодой человек сделал глоток обжигающей смеси. — А говорил, нечего не знаю. Все, Ди. Отстал на сегодня, можешь попробовать отыграться. — Дилан вздохнул с облегчением настолько явным, что Тейт не смог сдержать усмешки и ироничное замечание. — Может фортуна вернется, если фолить не будешь.

Уже на выходе, мужчина услышал чье-то едко брошенное: «Смотрите. Заступничек. И как она, хороша?» Что-то в этом голосе заставило молодого человека обернуться. Не пожалел. На расстоянии вытянутой руки, находилась знакомая рожа. Тот, что стоял на крыльце. Тот, что собирался накинуться на Майю.

Руки непроизвольно сжались в кулаки, в груди родился рык, а контроль помахал ручкой и отправился на покой. Зря он это сказал, очень зря.

Прыжок, и ухмылка превратилась в гримасу. Пальцы обхватили кадык. Один рывок и все… Разговоров больше не будет. Никогда!

Тейт чувствовал, как этот пытается сглотнуть, как что-то захлебывается у него внутри, но только усиливаю хватку.

— Эй, друг. Пусти.

Рука вышибалы приземлилась на плечо. Легла балластом и удерживает.

Тейт ослабил захват, но еще сильнее впечатал засранца в стену.

— Еще раз, хоть словом… — говорить не мог, клыки царапали язык, шипел не хуже удава, желая обвиться кольцом, и придушить. — … хоть взглядом, и ты труп… Понял?

Кивка ему не достаточно. Совершенно не достаточно!

— Говори.

— Пусти, — хрип.

— Говори, — рука на плече молодого человека сжалась, вынуждая обратить внимание. Тейт оглянулся и рявкнул:

— Сейчас.

Сейчас его лучше не трогать. Никому!

— Говори!

— Понял, — ответ ощущался на кончиках пальцев.

— Хорошо, — отпустил, и лишился тяжести на плече. Собрав волю в кулак, молодой человек заставил себя развернуться и забить на желание разорвать. Каждый шаг давался с трудом, неистовство крушило внутренности на части, сердце отбивало барабанный бой.

— Бешеный, — услышал ворчание охраны прежде, чем закрылась дверь, и тишина узкого коридора приняла его в свои объятья.

Сделав несколько глубоких вздохов для того, чтобы придти в норму, смог относительно успокоиться и втянуть клыки. Почему злость и страсть провоцируют их появление? Средства защиты что ли? Прислонившись к стене, молодой человек закрыл глаза, позволяя безразличию перетекать в него из каменной кладки.

Да, уж! Чего только эти стены не видели, такого насмотрелись, что ничто уже не могло пробудить их интерес или разозлить Ему бы так, особенно в последнем случае. Злость в делах не помощник.

Наверху скрипнула дверь, и стены коридора отбили топот очередных ног, несущих хозяина в подземелье разгула страстей. Пора уходить. По пути встретил двух готов. С писрингом на лице, в цепях и черных одеждах, они походили на карикатуру человеческих страхов, и Тейту стало смешно от осознания, что люди всегда сами призывали вампиров. Мечтали, чтобы те — из легенд превратились в реальность. Вот иные и пришли, но как оказалось нежданно — негаданно.

Добравшись до патрульки с мирно посапывающим новобранцем, Тейт хлопнул дверь с такой силой, что машина застонала от обиды, а парень подскочил на сидении от неожиданности.

— Сдурел? — настроение не ахти, а тут еще этот, спит на рабочем месте. — Ты что… таксист в ожидании клиента, устроил тут сонное царство?

— Я… я…

— Ты, вижу, — нехорошо конечно злость на других срывать, но что-то с контролем у него сегодня туго. — Давай в Ривьеру, — получив вместо действий непонимающий взгляд, мужчина раздраженно выдохнут. — Вези туда, откуда забирал.

Новобранец закивал, изображая болванчика. Машина с громким ревом сорвалась с места. Перегазовка.

Еще не рассвело, когда рабочая смена закончилась, и сирена возвестила о начале нового дня. Уже минувшие сутки не пожелали отпустить Тейта с миром, подкинув напоследок подарочек в виде трепыхающегося малолетки, которого он теперь сопровождал по коридорам конторы. Тот, наконец, перестал скулить, и обеспокоенно озирался по сторонам.

— Улов? — Деррик оторвался от разглядывания бумажек на столе.

— Ага. Последний на сегодня, — молодой человек усадил парня на стул. — Дарю. Дальше сам разбирайся.

— Как обычно, — недовольная мина на лице дежурного, должна была поднять ему настроение, но нет, неприятный осадок прочно закрепился в груди.

Он устал за эту сумасшедшую ночь, и мечтал только об одном, отключиться ненадолго, желательно прижимая к себе хрупкое женское тело. Чему исполниться в принципе не суждено, Майю он увидит в лучшем случае вечером.

— Много сегодня?

— Этот пятнадцатый. Что-то распоясались совсем. Пора другие меры вводить. Штрафы их не сдерживают ни фига.