Шрифт:
– Что это за камень под нашей кроватью, – он показал ей маленькую каменную статуэтку, которую достал из-под кровати. – Это же жаба. Каменная жаба.
– Точно, – кивнула Лаура.
– Кто положил каменную жабу под нашу кровать?
– Должно быть, горничная оставила ее там.
– Горничная оставила каменную жабу под нашей кроватью?
– Положи ее на место, – предложила Лаура. – Наверное, для нее это важно.
ГЛАВА 4
– Отец здесь, – Лаура положила три ложки сахарного песка в свой стакан кашасы. – Я слышу его голос.
Из вежливости Флетч взял стакан кашасы с серебряного подноса, протянутого ему лакеем. Кашаса-бренди из сока сахарного тростника. В Бразилии принято предлагать гостям кашасу. Отказ считается дурным тоном. Флетч пробовал пить кашасу с избытком сахара, с недостатком, вообще без сахара. В каждом случае кашаса не лезла в горло.
Со стаканом кашасы в руке он последовал за Лаурой на террасу.
Теудомиру да Коста построил дом вопреки общепринятым канонам. Пройдя в холл, нужно было спуститься вниз, чтобы попасть в спальни или уютную семейную гостиную, а зал, где принимали гостей, с великолепными картинами и другими произведениями искусства, находился выше уровня улицы. Из зала, вознесшегося над авенидой Эпитасиу Пассуа, высокие двери вели на большую террасу, уставленную кадками с кустами, усыпанными зелеными, красными, желтыми цветами. С террасы открывался замечательный вид на лагуну Родригу ди Фрэйтас.
В тот вечер в зале приемов накрыли длинный стол на двенадцать персон. Хрустальные бокалы, серебряные приборы. Теудомиру неплохо зарабатывал, меняя доллары на крузейро и драгоценности. Флетч вложил свои деньги в его фирму.
На террасе Лаура и Отавью приветствовали друг друга объятиями, поцелуями и быстрой португальской, на бразильском диалекте, речью.
Отавью молча пожал руку Флетча.
– Boa noite, – Флетч улыбнулся.
– Отавью приехал на встречу с издателем, – пояснила Лаура. – Он остановился неподалеку, у Альфреду и Глории. Ты с ними встречался? Альфреду – чудесный человек, настоящий бразилец, жизнерадостный, щедрый. А Глория – великолепная женщина, умная, очаровательная, такая душевная.
– Они здесь?
Лаура оглядела террасу.
– Я их не вижу.
– Они готовятся к завтрашнему костюмированному балу, – сказал им Отавью. – Мне готовиться не надо. Поэты рождаются в маске.
– А твоя мать? – спросил Флетч Лауру, – Она не приехала из Байа?
– Моя мать, – вздохнула Лаура. – Орхидеи нельзя оставлять без присмотра ни на час.
– Они хуже детей, – согласился Отавью.
– Во всяком случае, хуже меня, – добавила Лаура. Теудомиру да Коста направился к ним. Высокий, лысый, лет шестидесяти.
– Флетчер, как хорошо, что вы вернулись. Как вам Байа?
Флетч улыбнулся и взял Лауру за руку.
– Я нашел там друзей.
– Но Кавальканти – мой друг, – Теу поцеловал Лауру в щеку. – И Лаура тоже.
– Мы все друзья, – вставил Отавью.
Тео взял из руки Флетча стакан с кашасой и поставил на поднос проходящего мимо лакея. Что-то сказал ему по-португальски.
– Я попросил его принести вам водку с апельсиновым соком и льдом. Пойдемте, я хочу познакомить вас с да Силва, – он увлек Флетча на другую сторону террасы. – Лаура с вами или с отцом?
– Со мной.
– О! Вы счастливчик.
Потом Теу представил Флетча еще одному шестидесятилетнему джентльмену, Алойзью да Силва.
– Вы должны зайти ко мне в контору, – тут же затараторил да Силва. – У меня новый компьютер. Самый современный. Из вашей страны.
– Меня очень интересуют компьютеры.
– Отлично. Я хочу услышать ваше мнение о моем приобретении.
Лакей принес Флетчу водку с апельсиновым соком и льдом.
– Кстати, вы, наверное, заметили, как растет мой новый дом. Вы давно в Рио?
– Приехал три недели назад, но на две уезжал в Байа и вернулся лишь поза-позавчера.
– Тогда, наверное, вы не обратили внимания на мой новый дом.
– Рио все время в движении.
– Да, разумеется. Он строится в центре. Около авениды Рио Бранку.
– Я видел, что там строят большое здание. Очень большое.
– Очень большое, – кивнул да Силва. – Вы должны поехать туда со мной. Вам будет интересно.
– С удовольствием.
– Просто удивительно, какие чудеса творят компьютеры в строительном деле.