— Нет?

— Нет.

— Мария!..

— Нет.

Тони несколько секунд внимательно смотрел на нее, а потом снова принялся целовать ее грудь. Он делал это медленно, каждую секунду ожидая получить пощечину. Но Мария только вздохнула, крепко обнимая его.

Осторожно снимая бретельку бюстгальтера, он медленно начал целовать ее обнажившуюся грудь. Под его поцелуями Мария опять задрожала.

Если бы она знала, как его возбуждала эта ее дрожь!

— Ты меня убиваешь! — пробормотал он, прижимаясь к ее груди.

— Я тебя? — засмеялась она и быстро поцеловала его в голову.

Тони инстинктивно поднял лицо навстречу ее поцелую, их губы встретились, и в этот момент оба перестали сдерживаться, дав полную волю эмоциям. Тони чувствовал себя подростком, влюбленным по уши тинейджером. Почему-то он вспомнил о «шевроле», который видел в гараже у Мики. Вот бы устроиться поудобнее на его широком заднем сиденье! Он представил, как они с Марией едут на этом «шевроле» куда-нибудь подальше от людских глаз. А потом, оставшись наедине, срывают друг с друга одежды и занимаются любовью. А потом у них рождается очаровательный малыш…

Ребенок?! Господи… Подростки больше всего на свете боятся сделать ребенка.

Но он уже не подросток.

Тони резко отстранился от Марии и в ужасе уставился на нее.

— Ты что? — спросила она, явно обеспокоенная его странным поведением. — Что-то не так?

Что ему делать? Поделиться своими безумными мыслями? Рассказать о том, какой чудовищный прыжок от сексуальных подростковых фантазий до идеи отцовства совершила его мысль? Озвучить внезапно охвативший его страх перед тем, что она может стать той женщиной, которая, как радостно предсказывали его мать и сестры, в один прекрасный день переступит порог их дома?

Ну уж нет!

Он почти готов предложить что-то серьезное, а это даст Марии, которая и так была очень традиционно настроена, безграничную власть над ним. И тогда он и сам не заметит, как в нем возьмут верх гены оседлости, которые так сильны в его сестрах, и он превратится в добропорядочного отца семейства. По будням он будет преподавать в школе рисование, а по выходным — копаться в саду.

А что, собственно, в этом плохого?

— Мне… мне что-то послышалось! — выпалил Тони в смущении. Он почувствовал, что краснеет.

Мария резко повернулась к двери, быстро поправляя бюстгальтер и одергивая топик.

— Мика?

— Может быть, — пробормотал он, помогая ей застегнуть юбку. Он чувствовал, как сильно бьется его сердце, а горло сжимает спазм. Они оба напряженно прислушивались к звукам в прихожей, но, естественно, ничего не услышали.

— Ты в порядке? — наконец нарушила молчание Мария.

— В полном порядке, — Тони сделал вид, что рассматривает комнату, останавливая свой взгляд на колыбели. — Не стоило начинать все это, да?

— Да уж! — ответила Мария, соскальзывая с его колен. — Но ты в этом не виноват. Я могла бы тебя остановить.

— В любом случае мы оба не виноваты. И теперь все закончилось само собой. — Тони поднялся на ноги. От греха подальше он положил руки в карманы, посмотрел ей прямо в глаза и произнес: — И почему я не могу просто оставить тебя в покое?

Она пожала плечами.

— Наверное, по той же причине, по которой и я не могу сказать тебе «нет».

— И что это за причина?

— Ты принадлежишь к тому типу мужчин, который мне нравится, — произнесла она с презрением и даже отвращением.

— Это означает, что со мной что-то не так?

— Это означает, что со мной что-то не так! — Она начала нервно ходить по комнате. — Как будто надо мной довлеет родовое проклятие! Покажи мне мужчину, который заведомо не способен дать мне то, чего я хочу от жизни, и можешь с уверенностью сказать, что я не устою перед ним.

Мария в отчаянии подняла голову, с мольбой глядя в потолок, как будто ждала, что Бог ответит ей.

Тони внезапно почувствовал себя лучше и от радости даже не смог сдержать смеха. Если кто и был специалистом по семейным проклятиям, так это он.

Мария недовольно взглянула на него.

— Извини, пожалуйста, — пробормотал он, стараясь придать своему лицу серьезное выражение. — Просто я только теперь тебя понял. Ты ищешь человека, который сможет дать тебе простое семейное счастье: небольшой уютный домик с камином и двух очаровательных ребятишек.

— Трех! Я хочу трех!

— Даже трех? — Он удивленно покачал головой. — И я, по-твоему, не гожусь на эту роль?

— Ты — нет! — ответила она.

— Я — нет, — задумчиво повторил он и зачем-то прибавил то, что было почти правдой: — По крайней мере, не сейчас.