Молодой человек застыл, очарованный внезапностью красоты. «Откуда это чудо?» — только и смог подумать он, но тут же вспомнил, как часто эта девушка попадалась ему на глаза, а он до сих пор не замечал её красоты.

Она тоже растерялась от своего поступка — сама не ожидала, что вдруг шлёпнет парня по спине. Глубоко вздохнув, она виновато улыбнулась ему. В этой улыбке парень сразу уловил момент истины для себя, что ему очень нравится эта ямочка на щеке и её застенчивая улыбка. Их взгляды слились, и девушка воочию ощутила, как стала тонуть в глазах парня.

«Наверно, это нескромно, так смотреть на него, — сразу же обожгла мысль. — Что он обо мне подумает?» — и, зардевшись, девушка поспешно отвела взгляд.

— Извините, я споткнулась, — промолвила она, а мягкий тембр её голоса всколыхнул в парне что-то необычайно радостное и светлое.

Ему ужасно захотелось защитить девушку от неизвестно чего, и чтобы она больше никогда не спотыкалась… Руки невольно потянулись к ней, и девушка мельком взглянула на парня. Ей почудилось, будто ветерок прошёлся по струнам, и что-то заиграло в ней, запело. Теперь она уже не в силах была оторвать свой взгляд, а руки сами потянулись навстречу теплу.

— Я провожу, и вы уже не споткнётесь, — прошептал парень, и их пальцы соприкоснулись.

Мир будто сжался, вобрав их в кольцо, и уже ничто не могло удержать парня от признания:

— Я же вас люблю, — ошеломлённо произнёс он.

Такого ни с ним, ни с ней никогда не было. От внезапного осознания, что так и должно быть, души, будто, слились в неземной единой радости, а пальцы переплелись.

Скрежет проехавшей машины вернул их на Землю, и, расставаясь с эйфорией признания, парень с надеждой посмотрел ей в глаза.

«Разве можно на улице объясняться в любви? — всколыхнула её тревожная мысль. — Что скажут люди?» Руки отдёрнулись, мгновенно сжались в кулачки, и она чисто механически выпалила:

— Псих!

Парень в ужасе отшатнулся, а она остолбенела от своих слов. Она же вовсе не хотела так говорить. Как же она могла такое сказать?!

«Что я натворила?!» — в страхе взорвалась мысль и, кусая губы от досады, она сорвалась с места в поисках укромного места для слёз.

— Дура! — отреагировал парень и, сжав кулаки, плюнул ей вслед.

– 181-

Доктор стоял у длинного стола, за которым сидели люди, облачённые властью и отягощённые чувством собственного достоинства.

Сесть ему никто не предложил, а доктор не привык в чужом месте садиться без приглашения. Впрочем, и все свободные стулья стояли под стенкой далеко от стола. «Времена меняются, а способы унижения те же», — подумалось доктору.

Председатель был удручён, а с появлением доктора совсем насупился. В кабинете народу было немного, но, как только доктор вошёл, ему почудилось, будто ему в затылок кто-то потно задышал. Он невольно обернулся, но за спиной никого не было.

Недоброжелательность атмосферы была столь ощутима, что, несмотря на теплынь, доктор невольно поёжился. Это был чуждый ему мир холодного расчёта и безжалостного цинизма, а проявление человечности имело свой твёрдый прейскурант. В кабинете стоял невыветриваемый дух металла.

— Ну, так что будем делать, доктор? — угрюмо спросил председатель, постукивая карандашом по столу. — Генерал сказал мне, что вы новую науку придумали. Что за наука?

— Да обожди ты с наукой. Сначала пусть расскажет, как он собирается тестировать нас, — злобно выкрикнул человек, сидящий рядом с председателем. — Мы ему что, подопытные кролики?

Доктор сразу окрестил его «драчун» и решил, что драчуну небольшой стрессовый укольчик не помешал бы.

— Хорошо, — спокойно сказал доктор. — Я отвечу, но при условии, что никто из вас не подаст на меня в суд за оскорбление личности. Со своей стороны, даю слово, что во время передачи в прямом эфире я не стану сравнивать культуру приёма посетителей у нас в психбольнице с культурой приёма в этом кабинете.

— Пожалуйста, садитесь, доктор, — заволновался председатель и сделал знак, чтобы принесли стул.

Доктор поднял руку и успокаивающе сказал:

— Не стоит беспокоиться. Я в чужой монастырь со своим уставом не хожу, так что не будем нарушать ваших традиций. А это условие: «без взаимных обид», я предложил потому, что разговор, вероятно, будет нелицеприятным.

— Как пожелаете, — обиженно произнёс председатель, — и будьте уверены, что никто из нас не будет подавать на вас в суд. От имени всех даю слово.

— Спасибо. Тогда вернёмся к вашим вопросам.

— Да, да, доктор. Давайте покороче. Мало времени, более важные дела ждут, а вы нас какими-то тестами отвлекаете, — развязно заявил драчун. — Что вообще может дать нам ваша наука?