В этот вечерний час машин вдвое больше, чем в рабочее время, но скорость почти не падает, разве что сплошной поток металлических созданий с красиво блестящими боками идет с двух сторон совсем рядом, почти соприкасаясь.

Энн вдруг насторожилась:

– Это куда свернули?

– Ко мне, – сказал я. – Ты же знаешь, если мужчина спит один, он выглядит как-то подозрительно… Правда, женщина тоже.

Она улыбнулась одними глазами:

– Что-то ты какой-то хитрый…

Автомобиль высадил нас у подъезда, а сам стыдливо попятился и так четко вписался между «Гранд чероки» и «Инсинией», что от дверцы до дверцы с обеих сторон осталось не больше сантиметра.

Входная дверь распахнулась, признав не только меня, но и Энн, из-за ее работы и должности ей открыт доступ даже к государственным тайнам, если такие еще остались, ну а меня пока что пускают в дом, где живу, и то ладно.

Я усадил ее на диван, обложил подушками и подавал то варенье, то сдобное печенье, то душистый чай в купленной специально для нее тонкостенной чашке с крылатым ангелом, очень похожим на нее.

Она посмеивалась, с удовольствием нежилась в моей любви и заботе, отхлебывала мелкими глотками, печенье деликатно похрустывает на ровных белых зубах.

– Мне нравится, – произнесла она медленно и чувственно, – это же такое удовольствие…

– Чай?

– Не совсем…

– Неужели печенье?

Она засмеялась:

– Ты знаешь. Так хорошо, что можно пить чай вдвоем и не думать, что надо в постель и что-то там проделывать.

– Да, – согласился я, – хотя, если честно, то я подумываю… но не так уж, чтоб это помешало чаепитию. Вот так сидеть и пить чай – куда слаще секса.

– Намного, – согласилась она. – Потому и говорю, что мне всегда хорошо с тобой. Мне уютно. Мне безопасно. Мне защищенно… Я просто не представляю, чтобы мне где-то было так хорошо.

Я медленно опустил чашку на стол, сердце колотится, сейчас бы встать на одно колено и поднести ей в коробочке колечко с бриллиантом, дескать, мэри ми, Энн!

– Мэри ми, Энн, – произнес я тихо. – Выходи за меня. Я не могу без тебя! Я тоскую без тебя. Я считаю не только дни, но и часы, минуты до встречи с тобой…

Она допила чай молча, брови сдвинулись, я видел, как обдумывает ответ, но, судя по ее виду, ничего дельного не приходит в голову, наконец сказала почти сердито:

– Ну зачем ты все портишь? Нам ведь так хорошо!

– Хочу, – ответил я, – чтобы стало еще лучше.

– А станет?

– Буду стараться, – заверил я. – А значит, станет.

– Ты в себе так уверен?

Вообще-то, я никогда не бываю в себе уверен, но, когда прижат к стене, как вот сейчас, я гордо вскидываю голову.

– Еще бы!.. Это же я!.. Разве я не орел?

Она снова улыбнулась, уже мягче и совсем по-дружески.

– Не знаю, – проговорила она, – зачем тебе эти хлопоты. Браки заключают ныне по большей части временные, на пять лет. Надо будет подписать кучу контрактов, насчет имущества, взаимных алиментов и обязательств, даже кому отойдут дети, если вдруг сдуру решим завести.

Я сказал угрюмо:

– А что, обязательно расставаться? Временные браки продляются автоматом, если не прийти за выпиской о расторжении.

– Мы обязательно расстанемся, – сказала она уверенно.

– Почему?

– Мы оба продолжаем развиваться, – сообщила она. – А значит, ножницы наших интересов начнут расходиться. Сейчас мы в том месте, где нас соединяет гвоздик, а потом под углом в разные стороны… Да и вообще! Если впереди, как ты говоришь, сингулярность, то зачем дети? Нам сейчас по двадцать, по всем прогнозам доживем до бессмертия… а дети нужны только для того, чтобы продлить род, не дать вымереть племени. Но при бессмертии мы сами все это обеспечим.

Я сказал убито:

– Даже не ради детей… Я хочу быть с тобой! Сам не знаю, что со мной. Как дурак средневековый, что писал или пел баллады под окном. Знаю только, что хочу быть с тобой!.. И дети как бы для того же…

– Ага, привяжут?

– Ну, когда надевают кольца, то имеется в виду, что между ними цепь? Только невидимая?

Она сдвинула плечами:

– Никогда не задумывалась о такой символике. Для меня кольца – это просто украшение.

– Женщина…

Она посмотрела с достоинством:

– Да. И еще какая!.. Грег, нам только по двадцать лет!.. Ну какая женитьба, какое замужество?.. Нам с тобой повезло, мы еще не закончили вузы, а уже нашли себе работу!.. Это при безработице в сорок процентов!.. Мы должны сосредоточиться на работе, разве не понимаешь?

– Понимаю, – ответил я тоскливо.

– Так почему же?

– Страшусь тебя потерять, – ответил я честно.

Она сказала рассудительно:

– Да куда я денусь? Мы ж так подходим друг другу, что я даже не знаю. Когда я с тобой в постели, мне даже секс не нужен, так хорошо лежать, когда твоя рука под моей головой… или щекой на твоей груди, слышно, как постукивает твое сытое противное сердце… Все остальные торопятся трахаться, так стараются, даже жалко их, бедных, зажатых, задавленных жизнью.