Но она не походила на его мать, танцовщицу из оперы, которая не была рождена среди респектабельной аристократии, не воспитывалась как леди, и не принадлежала к чертовой семье Райленд из Камберленда. Они не позволят ему забыть, что он – джентльмен, несмотря на запятнавшее его рождение.

Симона думала о том, как увезти Огюста подальше от семьи Харри. С теми выигрышами, которыми она уже располагает, плюс ее зарплата от Харри, ей некоторое время не нужно будет работать.

– Возможно, Огюст и я сможем отправиться в Брайтон на лето, или снять коттедж где-нибудь в деревне.

– Вас пригласят на побережье, когда семья вернется туда. Вашему брату там понравится. Рекс сможет научить его ходить под парусом, ездить верхом и ловить рыбу.

– А ты будешь там?

– Я ездил туда однажды, на крестины близнецов. – Это было все, что он собирался сказать ей по этому поводу. – А сейчас ложись спать. Завтра мы едем в Ричмонд, а затем, вечером, тебе придется выступать.

– Я не могу выиграть, так что зачем беспокоиться?

– Отлично. Тогда графиня найдет вам место. Она знает в городе абсолютно всех.

Симона уже не так лелеяла надежду на честное трудоустройство, как это было раньше, только не с небольшим состоянием, находящимся в пределах досягаемости. Гувернантки, даже компаньонки леди, зарабатывали гроши по сравнению с этим.

– Сейчас я впереди, но Клэр выиграет конкурс талантов. И к тому же она получит оценку за Качество. Она выглядит, как королева, и ведет себя точно так же.

– Но ты ведешь себя как леди.

Она положила руку ему на грудь.

– Сегодня ночью я ощущаю себя не как леди.

Харри переместил ее руку обратно на покрывало.

– Ну, ты все равно леди. Ты проведешь всего лишь неделю в качестве куртизанки, не больше, и это всего лишь игра. Игра, – повторил он больше для себя, чем для нее.

– Никто не узнает, если мы перестанем притворяться.

– Я узнаю. – Господи, он почти ощущал вкус ее губ, но представил разочарование своего отца. И отвращение графини. Даже Рекс, единокровный брат, которого он успел полюбить, разозлится на него. А что насчет миссис Харрисон, женщины, растившей его с тем, чтобы он стал лучше, чем просто ублюдком, и его собственной экономки, которая считала его благородным, если не святым?

Черт возьми, они все живут по законам общества, напомнил себе Харри. А он нет. Затем вспомнил, что Симона должна следовать этим законам. Он поцеловал ее целомудренно, коротко, по-братски. И проклинал себя еще целый час.

В Ричмонд они отправились гораздо меньшей компанией, чем первоначально планировалось. Банкира, конечно же, не было. Его любовница после того, как узнала о его аресте и вытерпела интервью с этим увальнем Дэниелом Стамфилдом, упаковала свои сумки – и несколько чемоданов Спенсера – чтобы уехать с посетившим бал баритоном. Мисс Хансон ощутила, что с таким же успехом может и уехать, так как ее игра на фортепиано имела мало шансов выиграть конкурс талантов.

Сбитая с толку балерина сэра Чонси Фиппса, у которой были более высокие шансы на то, чтобы заработать несколько гиней, после бала уехала с богатым молодым виконтом, сделав более надежную ставку. Сам сэр Чонси страдал от похмельной головной боли, которую можно было облегчить только большим количеством того, что ее вызвало, так что он не покидал библиотеки Горэма.

Элис тоже страдала от утренней тошноты, так что лорд Комден остался с ней.

Клэр не желала посещать лабиринт. Или видеть кого-либо из своих гостей. Горэм сказал ей, что Спенсер заболел, вместо того, чтобы заставлять ее переживать позор из-за еще одного шпиона или мошенника, приглашенного на прием. Может быть, она была права, желая уехать в Корнуолл, подумал Горэм. Хотя он ненавидел саму идею, скандалы могли не добраться до тех мест. Он остался в Гриффин-Мэнор, чтобы составить ей компанию.

Харри и Симона ехали верхом. Остальные предпочли экипажи. Так как в лабиринте не планировалось никакого конкурса, то мужчины начали делать ставки на то, чей экипаж быстрее. Лорд Джеймс Данфорт был так решительно настроен победить, что слишком резко вошел в поворот и ударился задним колесом о столб с указателем, после чего ему пришлось натянуть поводья, чтобы осмотреть повреждение. Он обвинил Сандари в том, что она отвлекала его своими глупыми криками. Лорд Эллсворт поднял девушку в свой фаэтон, оставив Данфорта орать на своего грума, лошадей, дорожные условия и проклятый загородный прием.

Харри срезал дорогу, как он заявил, через Гриффин-Вудс. Симона надеялась, что он имел в виду уединенный пикник или свидание наедине. Вместо этого он встретился с офицером в униформе и обменялся с ним несколькими словами, которых она не расслышала.

В лабиринте Мора и ее любовник сразу же заблудились, но все могли слышать ее хихиканье, так что выкрикивали направление. Данфорт так и не появился. Лорд Эллсворт с тростью и мистер Энтони с грузом лет спорили, кому из них сопровождать Сандари. Две пары решили остановиться в гостинице и выпить эля вместо того, чтобы затруднять себя экскурсией. А Руби и лорд Боумэн затеяли спор из-за того, что он не позволил ей держать поводья экипажа, который купил для нее. Все слышали и это тоже, так что их компания была хорошо заметна, что устраивало Харри.