– Нет! Умоляю, хотя бы дай мне еще силы, раз ты наказываешь меня генезисом!.. Это же равноценный обмен, ты не должен…

– Не торгуйся со мной, глупец! – пророкотал Оркхаанг. – Ты еще не понял, что дешево отделался?!

Аарден снова рванулся вперед, он почти коснулся зеркала кончиками пальцев, но тут… Страшный удар обрушился на его спину, кожу словно опалило пламя преисподней, и принц со всего размаху полетел на пол, сшибая столь тщательно расставленные им свечи и артефакты. Вероятно, он потерял сознание. Когда он открыл глаза, в комнате снова царил обычный полумрак, зеркала были мертвы и отражали лишь окружающую обстановку, артефакты находились в полном беспорядке, а рядом с ним на полу сидел Айрин, который уже принялся за свою обычную проповедь:

– Ты сошел с ума?! Что ты натворил, Дуэйн?! Ты хоть понимаешь, что все это значит?! – он красноречивым жестом обвел магический круг и предметы. – Темная предметная магия!..

– Отстань от меня, – пробурчал мальчик. Спина ужасно болела, и больше всего на свете ему хотелось остаться одному, ведь тогда рану можно будет смазать целебной мазью. – Зачем ты все время пытаешься меня вразумить? Иди, постигай политес и дипломатию, как того хочет папочка!

– Идиот, – безнадежно вздохнул старший принц. – И когда ты только поумнеешь?! Да одного этого рисунка, одного использования плоти повешенного хватило бы для десяти гран «проклятья чародея»!..

– Давай, настучи! – зло бросил ему в лицо младший Аарден. – Расскажи клирикам, расскажи отцу, расскажи всей стране!.. Чего же ты ждешь?! Рассказывай, ну!!!

– Нет, брат, – холодно отозвался Айрин, поднимаясь. – Я не собираюсь выдавать тебя, а не попасться самому у тебя ума хватит.

Уже от самых дверей он, не оборачиваясь, тихо добавил:

– Смажь чем-нибудь спину, след лапы Оркхаанга красотой не блещет.

Дуэйн тут же показал ему вслед язык и повернулся к зеркалу спиной, пытаясь разглядеть свой памятный знак. На коже, от лопаток до затылка, красовался глубокий отпечаток трехпалой лапы…

– Вот так оно и было, – завершил свой рассказ чародей, устраиваясь поудобнее. – Удовлетворена?

– Да, но… – Крисса неуверенно замолчала, подбирая слова. Этот эпизод характеризовал Дуэйна отнюдь не с лучшей стороны, и наконец она тихо выговорила: – Получается… ты и правда преступил закон?

– Ну, преступил немного, – нехотя согласился он. – Что тут такого?! Знаешь, сам себя я давно уже простил, что только не взбредет в голову, когда начитаешься умных книжек в четырнадцать лет! Айрин, поди, тоже чем-то таким баловался.

«Сомневаюсь» – чуть было не сказала она вслух. Повисла неуютная пауза, после которой Аарден как ни в чем не бывало сказал:

– Ну, давай спать, лаборатория меня порядком утомила. Спокойной ночи, моя крошка.

Через несколько минут чародей уже крепко спал, по привычке стянув на себя одеяло. Кристина же до рассвета прислушивалась к тишине ночи, мечтательно изучая темный потолок. Сон сморил ее, лишь когда небо окрасилось застенчивым розовым цветом зари, и снился ей, конечно же, Айринкельн.

Снова была тихая, лунная ночь. Со времени первого визита Айрина прошла неделя, и за это время Крисса уже вполне освоилась со своим новым чувством. Вернее, так ей казалось до сегодняшнего утра, когда король вдруг нежданно-негаданно снова нанес брату визит. Причем чуть позже в беседе он упомянул, что знал об отсутствии Дуэйна (тот как раз отправился в Проклятый храм), так что девушка сочла возможным принять его посещение на свой счет. Судя по всему, так и было. Айринкельн был предельно внимателен и любезен, их разговор ни на одно мгновение не коснулся отношений или распри братьев, и взгляд старшего Аарден выражал гораздо больше слов… Кристина готова была поклясться, что видела в глубине его темных зрачков безграничную нежность, которую не отравляли даже малейшие искорки желания или каких-либо похожих эмоций. Ей казалось, они с королем вполне могли бы и дальше обходиться без слов, как в первую встречу, когда она впервые почувствовала, что в душе разгорается пожар. Говорить не было нужды. Достаточно было лишь коснуться рукой, прижаться к плечу, крепко обнять, завести руку в короткие русые волосы… Однако ничего этого не было. Прикосновение было легким и ничего не значащим, секундным, когда Айрин целовал ей руку на прощание…

И вот теперь, лежа рядом с Дуэйном, Крисса понимала, что она больше не выдержит. Она уже знала, что скажет чародею, и только боялась, как бы он не распознал ее истинных настроений. Оттягивать и дальше не имело смысла, так что девушка решительно села на постели, набрала в легкие побольше воздуха и тихо сказала:

– Дуэйн, я хочу кое-что тебе сказать.

Чародей насторожился, в ее голосе проскользнули какие-то незнакомые доселе металлические нотки. Он сейчас же отозвался:

– Теперь? Ночью?

– Да, именно теперь. Поверь, это очень важно для меня…

– Ну, я весь твой, – улыбнулся он, поворачиваясь на бок. – Внимательно слушаю.

– Я знаю, ты вряд ли хотел бы услышать именно это, – медленно, но вполне уверенно заговорила Кристина после некоторой паузы. – Но почему-то мне кажется, ты поймешь меня. Я-то знаю, что у тебя доброе сердце.

– У меня?! – рассмеялся чародей. – Доброе что?! Ты не в себе, малыш!

– Не перебивай. Жаль, ты не послушал меня раньше, я ведь уже пыталась поговорить с тобой, но… Одним словом, постарайся понять меня правильно, я так больше не могу. Я не люблю тебя и ничего не могу с собой поделать. Умоляю, отпусти меня. Я думаю, что уже сумела отблагодарить тебя за спасение.