Она была в агентстве, получила гонорар и очередной перевод. Мелочь, пустяк – диплом и медицинская справка отъезжающего в Штаты молодого специалиста. Лина щелкала такие как орешки. На апостиль у нее специальная «рыба» заготовлена – трафарет, в котором проставлялись только имена и даты.

Лина приняла у заведующей эти документы, пересекла полутемный коридор и взялась за ручку входной двери, но дверь открылась без ее помощи. На пороге стоял мужчина. Он смерил Лину неторопливым взглядом с головы до ног и с ног до головы. Их глаза встретились. У Лины колени подкосились от этого взгляда. Никогда она раньше в эту чепуху не верила, думала, что так бывает только в переводимых ею книжках из романтических времен, а вот оказалось, что и в жизни бывает…

Он был хорош. Пожалуй, чересчур хорош, но в эту минуту спасительный юмор изменил Лине. Он был похож на Алена Делона: роковой красавец с черными волосами и синими глазами. И почему она не вспомнила, что ей никогда не нравился Ален Делон?

– Мы знакомы? – спросил мужчина, не трогаясь с места.

– Вряд ли. Я бы вас запомнила, – ответила Лина, даже не сознавая, что говорит ему комплимент.

Он улыбнулся и стал еще краше.

– Надо этот пробел восполнить.

– Простите, я уже ухожу, а вы… у вас тут дела?

– Просто просили забросить одну бумажку, благо мимо проезжал. – Он вышел вместе с Линой во двор, усадил ее на скамейку. – Подождите меня, я мигом. Я на машине, подвезу куда скажете. Меня зовут Влад.

Его звали Владимиром, как Лининого отца, более того, Владимиром Владимировичем, но он считал это имя-отчество слишком банальным, слишком замазанным ненужными ассоциациями с Маяковским, Познером, Путиным, вот и сократил до первого слога. Правда, опасался ненужной ассоциации с Владом Листьевым. Как будто кто-то мог бы хоть на миг принять его за Влада Листьева! Впрочем, сам он считал, что наделен неотразимым обаянием, и ему нередко удавалось убеждать в этом других.

Вот эта девочка, например. Не красавица, но что-то в ней есть… Такая пикантная, оригинальная, умненькая… Свеженькая. Хорошо бы ее взнуздать. Для географии. А может… Чем черт не шутит, может, она старику понравится? Надо будет разузнать о ней побольше. Каринку расспросить… но не сейчас, не надо заставлять ее ждать. Еще удерет.

Лина не удрала. Она послушно сидела на лавочке во дворе на Николоямской улице, где обосновалось переводческое агентство «Вавилон».

– Что за пчелка? – спросил Влад у хозяйки агентства, своей сокурсницы и старой любовницы Карины Агаджановой, кивнув в окно.

– Эта? – удивилась Карина. – На кой она тебе?

– Я задал вопрос, – уже угрожающе произнес Влад.

– Переводчица, – пожала плечами Карина. – Дочка актрисы Полонской. Круглая дура, если хочешь знать мое мнение. Но пашет, как трактор.

– А по-моему, это ты у нас, Кариночка, круглая дура. На, переведи к понедельнику. – Он вынул из «дипломата» и бросил Карине на стол договор. – Но ей не давай. Я ее по другим каналам прощупаю.

Карина ухмыльнулась, хорошо представляя себе, что это за «другие каналы», но спросила обидчиво:

– Что, самому слабо перевести? Ты с ней один вуз кончал.

– А не царское это дело – ерундой заниматься. Тебе за это деньги платят. Пока. Да, и не вздумай натрепать ей обо мне.

Карина проводила его тоскливым и злобным взглядом.

Она тоже окончила тот же самый вуз, что и Лина и Влад, и на первом курсе имела глупость от него залететь. Сделала аборт, конечно. Влад сказал ей, что на армянке никогда не женится. Но аборт сделали неудачно, занесли какую-то инфекцию, долго пришлось лечиться, а потом Карине поставили диагноз: бесплодие.

Медицинское заключение Влад то ли выкрал, то ли выкупил и начал шантажировать Карину. Ее отец очень хотел внуков, солидного династического брака, а был он большим начальником. Влад, еще несколько лет после окончания института числившийся ее женихом, получал и выгодные посты, и ссуды в банках под небольшой процент.

И вот – ей тридцать восемь, дважды побывала замужем, сейчас в разводе, ни о каких детях и речи нет, но Карина продолжала бояться Влада. Еще неизвестно, что скажет отец, если узнает, что ее бесплодие – результат неудачного аборта, хотя он вроде бы уже смирился, что внуков у него не будет.

А теперь Влад нацелился на эту молоденькую дурочку. На кой она ему сдалась? «Для географии», – как он выражается. Предупредить ее? Нет, пусть сама разбирается. Карина ненавидела не только Влада, но и себя, и весь белый свет. Но все-таки Влада – больше всех. Когда же он себе роги обломает?

Влад же тем временем совершенно забыл про Карину, скорым шагом пересек коридор в обратном направлении и вышел во двор.

– Итак, на чем мы остановились?

– Вас зовут Влад. А меня – Лина.