– Зато я их слышу, – говорила она. – Чуть что – я тут. И спать мягко, хорошо.

Ремонт они на семейном совете решили отложить. Денег подкопить.

И вот теперь Лина сидела в этой пустой квартире, пытаясь собраться с мыслями, а на душе у нее росла тревога, переходящая в панику. Она попыталась взять себя в руки. Порылась в сумке и нашла старую, уже оплаченную квитанцию. Перевернула и принялась на обратной стороне набрасывать план.

Позвонить отцу.

Обратиться к Понизовскому. Нет, к Понизовскому, пожалуй, первым долгом, а потом уж к отцу.

Все, больше у нее никого нет. Помощи просить не у кого. Надо идти домой, ее же ждут. Волнуются. Лина бросила взгляд на часы. Опять она ездила в агентство в середине дня, опять день, можно считать, пропал. Что ж поделаешь… Не она заказывает эту музыку.

Ее неприятно поразила одна странность. Карина вызвала ее в агентство к часу дня, хотя никаких денег ей на этот раз не причиталось. Когда Лина спросила, почему именно к часу, Карина ответила, что документ для перевода доставят только к часу. А когда Лина спросила, нельзя ли заехать за ним завтра к десяти утра, чтобы не ломать день, Карина сказала, что документ срочный и завтра к десяти утра он должен быть уже готов.

Влад подгадал к тому самому моменту, как она вышла из агентства с документом, оказавшимся медицинским заключением. Может, и вправду срочно? А может, и нет… Может, Влад и Карина знакомы? Может, они заодно? Лина никогда не видела их вместе, но они примерно одного возраста и оба кончали один с ней институт. Когда она впервые увидела Влада, он сказал, что его попросили забросить в агентство какие-то бумаги. Типа он тут случайно. Его попросили, он и забросил. А если все это не случайно?..

Лина приказала себе остановиться. Так и до паранойи недалеко. Ей тут же вспомнилась шутка: если тебя действительно преследуют, это не паранойя. Случайно произошло ее знакомство с Владом или нет (скорее всего все-таки случайно), это к делу отношения не имеет. Сейчас он преследует ее вполне реально. Надо вернуться домой. Надо звонить Понизовскому.

Дома оказалось, что Галюся не стала обедать, Лину ждала. А Лина сказала, что не хочет есть, и закрылась у себя в комнате. Позвонила Понизовскому. Домашний телефон не отвечал. Ничего удивительного: он на работе. Лина позвонила по сотовому. «Телефон абонента выключен». Тоже естественно: он же адвокат, он может быть в суде.

У него был современный аппарат с двумя сим-картами. На всякий случай Лина набрала и второй номер – с тем же результатом. Что же делать? Звонить отцу? Если он сейчас в Нью-Йорке, там глубокая ночь. А если в Лос-Анджелесе? Наверно, у него разгар рабочего дня…

Но Лина больше не могла ждать. Набрала длиннейшую цепочку кодов и позвонила.

Он оказался в Нью-Йорке, она его разбудила.

– Папа, прости, но мне срочно нужна твоя помощь. Я хочу уехать к тебе. С детьми.

И Лина, стараясь не сбиваться, рассказала, в чем дело. В трубке наступило долгое молчание.

– Линочка… Я бы рад всей душой, но тебя не пустят.

– Как? Почему? Я твоя дочь!

– Если бы ты ехала одна, оставив детей в заложниках, могли бы пустить. Но ты хочешь вместе с ними. В посольстве тебе наверняка откажут: побоятся, что ты тут останешься нелегально, будешь претендовать на работу, а у них и так много безработных. И даже не это самое главное. Митю ты вывезти не сможешь: нужно согласие отца и матери.

– Я получу согласие. С Нелькой это только вопрос денег, а этому старому Казанове все равно.

– А твой сын? Для него тоже потребуется согласие отца.

– Я записала в метрике, что отец неизвестен.

– Боюсь, тебе откажут, – повторил Полонский. – И я ничего сделать не смогу.

– Хорошо, а если Витя поедет один? Ну, не один, конечно, но ты мог бы прилететь и взять его к себе погостить?

– Давай оставим этот вариант на крайний случай, – предложил Полонский. – Первым долгом поговори с Павлом, послушай, что он скажет.

– У него телефон не отвечает.

– Ничего страшного, он наверняка сидит в процессе. Держи меня в курсе. Надо будет – я обязательно прилечу и заберу Витеньку. Честно говоря, у меня в голове не укладывается, что такое можно сделать…

– У меня тоже. Ладно, пап, спасибо. Я еще позвоню. Целуй своих.

Дав отбой, Лина опять позвонила Понизовскому. С тем же результатом. Она порылась в записной книжке. Где-то у нее был телефон его конторы… Время уже предвечернее, но наверняка там кто-нибудь еще есть. Найдя номер, Лина набрала его. В таких местах обязательно требуют представиться, и она представилась:

– Здравствуйте, это говорит Полонская Полина Владимировна. Могу я поговорить с Павлом Михайловичем Понизовским?

– Он в процессе. Когда освободится, не знаем. Не желаете ли обратиться к другому адвокату? Могу записать к Саркисяну или к Логинову… Вы по какому вопросу?