– Слушай, ты, дитя моё, я вообще не понял: ты собираешься жениться на этой дурацкой принцессе, или нет?! – в запале дебатов выпалил фей, и тут же прикусил язык...

Но было поздно.

– Так ты… ты… ты… Лес… ты… собираешься жениться на принцессе Изабелле?.. – изумленно вытаращила глаза и открыла рот Грета.

– Нет!.. То есть, да… То есть, почему бы и нет? – приободрился Лесли, поднял голову и расправил плечи. – Я парень – что надо! Работящий. Сильный. Исполнительный. И племянник… деверь… шурин… кум… этой… как ее… Ну, Уне…

– Кому?.. Чего ты несешь? Какой еще… Уне?! – возмущенно уперла руки в бока Грета. – У нас в деревне нет никаких Унь! Тебе чего – в лесу по голове суком прилетело?

– Да много ты знаешь – есть, нет!.. Темнота некультурная! – обиженно выпятил нижнюю губу и скрестил руки на груди лесоруб. – И вообще – чего ты на меня кричишь? Тебе что – жалко, что я на принцессе женюсь?

– Ты?! На принцессе?! – зеркально отобразила позу приятеля Грета, дополнив ее ударной дозой презрения, ехидства и гнева. – Ха! Кишка тонка!

– А вот и не тонка! Если мой крестный сказал, что я – избранный, и поэтому должен жениться на принцессе, значит, так оно и есть! – задетый за живое, перешел в контратаку Лесли.

– Кто сказал?..

– Он! – торжествующе ткнул в ойкнувшего Агафона пальцем дровосек. – Мой крестный фей!

– Крестный… фей?.. – потрясенно повторила за ним девушка. – Да ты… вы оба… вообще тут с ума спятили?.. Крестных феев не бывает!

– Слушай, девица, давай ты не будешь пытаться убедить меня в том, что меня не бывает, а мы за это спокойно уже сядем и поедем в Монплезир? – скроив надменную физиономию с обертонами пренебрежения, проговорил чародей. – Время не ждет.

– Вы?! Ко мне?! Сядете?! – воинственно подалась вперед Грета. – Да скорее я эту телегу сама до столицы тянуть буду!!! Скорее я по одной бочке туда на спине своей перетаскаю! Скорее…

Но тут ей пришла в голову мысль получше.

– Хорошо, - слегка остыла и самодовольно поджала губы она. – Я разрешу вам со мной доехать до Монплезира. Но только для того, чтобы своими глазами посмотреть, как жестоко вы там осрамитесь! Чтобы было, что рассказать потом в деревне!

– Ты не посмеешь!.. – нервно вскинулся дровосек.

– А ты чего, уже испугался? – язвительно прищурилась Грета. – Женишок принцесский!

– Да лучше я до Монплезира пешком пойду! – насупился и выставил вперед нижнюю челюсть Лесли.

– Нет, лучше мы до Монплезира доедем, - кинув на кипящую от бури эмоций девушку надменный взор, ободряюще похлопал по плечу крестника Агафон. – А там всем покажем, чего стоит такой парень, как ты. И да устыдятся маловерные.

Рано-рано утром, когда на верхнеясенском постоялом дворе все еще спали без задних ног, копыт и колес, его премудрие осторожно растолкал Лесли, и едва различимой в полутьме, но не менее страшной от этого мимикой и жестами показал ему, что надо немедленно выходить.

– И так едва не проспал, засоня! – сурово укорил смутившегося донельзя крестника Агафон, едва они вышли на двор. – Как будто это мне надо… одному…

– Так ведь… солнце еще не встало… - растерянно запожимал могучими плечами лесоруб. – Мы и в восемь бы выехали, да успели…

– Это вы успели бы… а мы бы – не успели… - брюзгливо заметил чародей. – Мне из тебя еще рыцаря надо делать, забыл? Или ты думал, что мы этим прямо на площади займемся?

– Н-нет, не думал, - честно признался его подопечный в отсутствии каких-либо мыслей на этот счет вообще.

– Дык, понятно… я тут не подумаю – больше некому… - проворчал Агафон, сунул недовольному сонному конюху медяк за беспокойство, и Лесли торопливо взнуздал и вывел на улицу не менее недовольного и сонного Сивого.

– Куда сейчас? – дровосек в сомнении остановился, озираясь по сторонам и зябко поеживаясь после душного тепла харчевни.

– За околицу, в лес, - торжественно махнул рукой студент вдоль пустынного тракта в сторону перелеска, загадочно темнеющего на фоне чуть подсвеченного розовым неба, и туманно добавил:

– Чародейство, дитя моё, не терпит суеты и свидетелей.

Лесли нервно оглянулся по сторонам, не видит ли их кто: судя по тону крестного, свидетелей его чародейства не ожидало ничего хорошего.

– Пойдем, не лови ворон, - недовольно дернул за рукав парня школяр, тот потянул за повод мерина, и процессия, бесшумно ступая по мягкой дорожной пыли, направилась вершить чудеса.

Отойдя от последнего дома метров на сто и воровато оглянувшись, его премудрие мотнул головой, указывая на едва заметный просвет между двумя кустами, и Лесли с мерином послушно свернули с дороги и углубились в лес. Замыкал процессию Агафон: правый кулак сжимает палочку как меч, в левом, словно бомба с дымящимся фитилем – скомканная шпаргалка.