–  Мессер консул!
– в зал влетел бледный, как пергамент, обычно спокойный до флегматичности пожилой нотариус, руководитель консульской канцелярии, Гандольфо ди Портупино.
– С дозорной башни передали, что видно множество парусов в море, эти судна следуют сюда.

–  Что вы так встревожились, Гандольфо?
– консул криво усмехнулся и произнес с иронией: - Возможно, это флот из Генуи, обещанная помощь светлейшего совета и протекторов банка святого Георгия.

–  Нет, господин консул!
– писарь нервно затряс головой.
– Корабли идут со стороны Каффы.
– Его голос сник.
– Это турки. Ведь Боспор закрыт, и помощи ждать…

–  Господин Гандольфо! Извольте срочно подготовить донесение в банк святого Георгия!
– в голосе консула зазвучала сталь.
– Каффа капитулировала, Солдайа будет сражаться с турками до последней возможности и… - он сделал паузу, после чего добавил: - Просит о помощи.

–  Во имя Хриcта. 1475 года от Рождества Христова, в седьмой день июня, в Солдайе. Светлейшему и превосходительному совету святого Георгия, высокой общине Генуи. Светлейшие господа!
– начал скороговоркой излагать текст письма пожилой писец, но был прерван консулом:

–  Господин канцелярист! Мне сейчас предстоят неотложные дела, связанные с обороной города, вы сами подготовьте донесение для светлейших господ. Тем более, пока оно дойдет до Генуи, сведения могут сильно устареть.
– Он горько улыбнулся и скомандовал:- На стенах бить в барабан тревогу, господ кастеляна, капитана агузиев, сотника ополчения прошу срочно ко мне для совещания! Я пока поднимусь на верхнюю площадку башни.

–  Слушаюсь, мессер!

Непреклонная воля, звучавшая в голосе консула, встряхнула чиновника, и он, отвесив вежливый поклон удаляющейся спине консула, поспешил исполнять приказания.

Консул проследовал к деревянной лестнице, поднялся по ней на балкон, а оттуда на верхнюю боевую площадку. Беата последовала за консулом, словно не заметив его недовольный взгляд, от которого ее пронизал холод. Теперь он совсем не походил на того раздавленного тревогами и сомнениями человека, каким она видела его еще вчера вечером, за ужином, когда он делился своими опасениями по поводу того, что вряд ли Каффа сможет долго держать оборону перед турецким войском. Он знал, что не было достигнуто соглашение с готским княжеством Феодоро по совместному отражению нападения турков. А княжество, в свою очередь, рассчитывает на помощь молдавского господаря и московского царя, но уже поздно - турки уже здесь.

Этот день был не по-летнему прохладным, ветреным, и Беата пожалела, что ничего не взяла с собой - легкая симара почти не защищала от злого ветра. Море хмурилось и яростно пенилось у подножия скал, беспокойные воды отливали темным изумрудом, периодически вскидывались белоснежными барашками. Но ее внимание заполонило, вытеснив все другие мысли, множество парусов, еще далеких, наступающих с горизонта. И только сейчас к сердцу подступило щемящее чувство страха.

–  Надвигается шторм!
– хмуро сообщил консул.
– Сегодня он наш союзник и в то же время враг. Прикажите горничным, чтобы они вас собрали. У вас в распоряжении всего один час. Я передам вам шкатулку с тремястами серебряными сонмами - это деньги, заработанные за период моего консульства - и с завещанием в вашу пользу, оно уже давно готово. Больше у меня никого нет. Господин Гандольфо ди Портупино передаст капитаном корабля письмо в совет банка святого Георгия.

–  Вы остаетесь, мессер?
– прошептала Беата, ежась под порывами усиливающегося ветра.
– Но ведь скоро турки будут здесь!

–  Я консул Солдайи, возможно, ее последний консул. Я присягал, что, пока являюсь консулом, не покину территорию города-крепости.

–  Но ведь уже назначен другой консул, и только блокада турками Боспорского пролива не позволила ему прибыть сюда и сменить вас на посту консула, - попробовала уговорить его Беата.

–  Он там, а я здесь. Вам предстоит нелегкий и опасный путь. Боспор закрыт, поэтому, скорее всего, придется возвращаться в Геную через земли молдавского господаря, с ним у нас хорошие отношения.

–  Мессер консул! Все собрались и вас ожидают.

На площадке башни возник кавалерий [6] Микаели ди Сазели, верный помощник и советник консула. Это был длинноволосый, франтоватый молодой человек, одетый в ярко-красный колет с пышными буфами рукавов и короткие, плотно облегающие бедра штаны с узкой каймой из венецианских кружев по низу, надетых поверх чулок-штанов.

–  Прощайте!
– коротко бросил консул и начал спускаться вниз.

–  Я никуда отсюда не уеду, господин консул!
– выкрикнула ему в спину Беата и топнула ножкой.

–  Да, бонна Беата! Вы правы, маловероятно, что вы сегодня уедете. Шторм все больше усиливается, и вряд ли даже страх перед турками выгонит капитана в море.

Кавалерий подошел к ней, пристально всматриваясь в ее лицо. Море из изумрудного, неспокойного превратилось в серое, угрожающе-беспокойное, нервно перекатывающее все увеличивающиеся горы воды. Беата всмотрелась в морскую даль.

–  Смотрите, господин кавалерий, парусов больше нет!
– И она звонко рассмеялась.

–  Шторм прекратится, и они вновь здесь появятся, госпожа, - хмуро ответил кавалерий.
– Они как стая волков, почуявших добычу - пока не добьются своего, не отступят. Господин консул прав - вам надо отсюда уезжать. Хан Менгли-Гирей теперь союзник туркам, и татары не дадут возможности пройти по суше, единственный путь - море.