Шрифт:
Анна поняла — перед ней настоящий ребенок. Она осторожно спросила:
— А как ты узнала, что именно я почистила кухню?
Сестра заморгала своими невинными зелеными глазами:
— Так разве не ты?
Окончательно расстроенная Анна произнесла:
— Ну… да, я. Но тебе следует быть осторожной. А что, если я преступница? Вдруг я причиню тебе боль? Или украду что-нибудь? Или… убью тебя?
Тамми практически не реагировала на слова Анны. Она смотрела на форель, распластавшуюся у раковины.
— Ты голодна? Я лично очень.
— Ладно, ладно, — засуетилась Анна. — Ты посиди, а рыбу приготовлю я.
Она отодвинула Тамми от кухонного стола и тут же вспомнила о своей работе в госпитале, заполнившей всю ее жизнь. Жизнь, в которой не было времени для других дел, в том числе и для готовки пищи.
— Мне нравится жареная форель с бобами, — заявила Тамми, заняв свое место за столом.
— Ты, наверное, имеешь в виду свинину с бобами? Из консервной банки?
Тамми кивнула, указывая на шкафчик рядом с плитой. Анна открыла его дверцу. Думала, что обнаружит внутри огромное количество овощных консервов. Но нашла только одну банку с бобами.
— Так все же, тебе нравится именно жареная рыба?
— Да, — подтвердила Тамми и добавила: — Форель — моя слабость.
Анна не смогла сдержать улыбки.
— Я знаю, ты уже говорила мне об этом, — сказала она мягко и, вытащив муку, соль и перец, взялась за работу. Одновременно думала, как бы получше объяснить Тамми, кто она и почему появилась здесь. — Ты знаешь, Тамми, — начала она, — я приехала из Нью-Йорка, чтобы увидеть тебя.
— Я никогда не была в Нью-Йорке. Где это? Далеко?
— О, достаточно далеко, — сказала Анна. — По крайней мере, несколько часов езды отсюда.
— Да, далеко.
Железная сковородка нагревалась. Анна уже почистила форель, посолила ее, поперчила, обваляла в муке. Затем положила в кипящее масло.
— Я Анна, — решительно заявила она наконец, — твоя старшая сестра. Ты знала, что у тебя есть сестра?
Она смотрела на Тамми и хотела понять реакцию девушки на столь неожиданную новость. Однако ее младшая сестренка, казалось, ничего не понимала. Она полностью сконцентрировалась на еде, которую готовила Анна.
— Ты вылечишь эти бобы? — робко спросила Тамми.
Анна пребывала в состоянии шока.
— Вылечить бобы? — Анна не понимала ничего.
— Немного сахара, ложку горчицы, — предложила Тамми. — Чуть-чуть патоки — это не причинит им боли.
— Хорошо, я сделаю все, как скажешь, — заверила Анна, вытирая пальцы о полотенце. Она была готова выполнять любые приказания своей младшей сестры.
Очевидно, Тамми почувствовала это и смело продолжила:
— Ты не Анна. Моя сестра была маленькой девочкой. Такой шестилетней малышкой…
— Ну… — Анна приумолкла на мгновение. — Теперь-то я взрослая. Мне тридцать лет.
Но у Тамми были собственные аргументы.
— Знаешь, у меня есть моя Анна. Я могу показать тебе ее.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что у тебя есть собственная Анна…
Старшая сестра не смогла закончить выяснение отношений. Тамми пулей вылетела в гостиную, ее шаги были уже не слышны.
Как она собирается все объяснять? Что может сказать этот ребенок?
Заглянув в холодильник, Анна вновь поразилась — практически ничегошеньки.
— О, ужас.
В этот момент в кухню влетела Тамми. Она была в панике. Густой черный дым, поднимающийся от сковородки, заставил ее сильно разволноваться.
— О, мой бог! — спохватилась Анна. Совсем растерявшись, она бросила раскаленную сковородку в раковину. Затем повернула водопроводный кран. Жуть. Вода соприкоснулась с нагретым металлом, и пар заполонил все пространство. Анна зажала нос. Запах подгоревшей рыбы витал повсюду, от него у присутствующих заслезились глаза.
— Ну, очевидно, кто-то испортил ужин, — произнес неожиданно возникший в этом кошмаре Адам Рот.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Привет, Адам! — обрадовалась Тамми. Обхватив руками талию, она выпалила: — Анна сожгла рыбу.
Тон младшей сестры заставил Анну покраснеть. Она была смущена и считала себя виноватой.
— Можно догадаться по запаху, — язвительно произнес Адам, давая понять, что он разделяет печаль Тамми. — И по дыму. Верно, вы не слишком хороший повар, Анна? — Мужчина усмехнулся.
Она лишь сердито посмотрела на него, но ничего не сказала.
Адам же начал действовать. Он раскрыл нараспашку кухонные окна и двери, дабы свежий воздух прогнал из помещения неприятный запах гари.