Как всегда, говорлива Москва. Улицы чисто убраны. Бурно протекает жизнь города.

Вечером мы попали в наркомат. Секретарь товарища Серого встретил нас приветливой улыбкой.

— Сейчас будут машины, и вы поедете в Кремль, — сообщил он.

Длинными показались минуты. Но вот мы, наконец, в Кремле. Здесь все кажется интересным. Я с удивлением оглядывался по сторонам, любовался изяществом архитектуры здания — всем окружающим.

Собралось много знатных металлургов страны, начали разговаривать о производственных вопросах, о работе заводов металлургической промышленности. Рядом со мной сидел мой старший сын Павел.

В начале седьмого в зал вошли товарищи Сталин, Орджоникидзе, Молотов и другие руководители партии и правительства. Нельзя описать ту радость и ликование, которые охватили присутствующих. Зал долго аплодировал. Раздались крики «ура» в честь коммунистической партии, в честь великого Сталина.

Наконец, совещание металлургов началось. Первое слово было предоставлено товарищу Бардину. Он говорил о развитии металлургии в Советском Союзе и, в частности, о Ку: знецком заводе, рассказал, как перед началом строительства Кузнецкого завода никто не верил в осуществление намеченною плана.

— С нами за одним столом сидели, разрабатывали чертежи, и то не верили в построение завода за такой короткий срок, — прервал Бардина товарищ Сталин.

Но вот на трибуне появляется товарищ Сталин. Надо было присутствовать в зале, чтобы ощутить ту радость и счастье, которые мы переживали, когда слышали слова гения человечества.

Товарищ Сталин говорил долго. Его слова глубоко воспринимались каждым. А говорил он о развитии металлургии, о том, что раньше мы получали машины из-за границы и на них учились работать. Эта линия была разработана коммунистической партией правильно. Мы одновременно учились и строили промышленность, а не наоборот, как предлагали некоторые вредители, утверждавшие, что сначала нужно научиться работать, а потом покупать машины. Товарищ Сталин особенно подчеркивал значение заботы о кадрах, которые надо выращивать, как садовник выращивает деревья.

После речи товарища Сталина каждый хотел выступить, поделиться с родным отцом и рассказать обо всем наболевшем.

Когда уже начали расходиться, Серго подозвал меня к себе, подвел к вождю народов и сказал:

— Товарищ Сталин, вот Коробов. Он сам доменщик и воспитал трех сыновей-доменщиков.

Товарищ Сталин пожал мне руку и говорит:

— Молодец, товарищ Коробов, что воспитал таких сынов.

В это время подошел Павел. Товарищ Серго представил и его товарищу Сталину, говоря, что это мой сын, которого приняли в ряды ВКП(б) через ЦК.

Пребывание в Кремле оставило во мне неизгладимое впечатление.

29 октября 1937 года я вторично встретился с товарищем Сталиным. Дело было так. 9 октября Лазарь Моисеевич Каганович посетил Макеевский завод имени Кирова. В доменном цехе я встретился с ним.

— Как ваше здоровье? — спросил товарищ Каганович.

— Ничего, спасибо, — ответил я и в свою очередь осведомился о здоровье Лазаря Моисеевича.

— А скажите, товарищ Коробов, сколько вам лет, что вы вырастили таких сынов? — заинтересовался Лазарь Каганович.

Я ответил. Лазарь Моисеевич сразу же начал расспрашивать о работе цеха, завода, интересовался, как живут рабочие, сколько зарабатывают.

19 октября я выехал в Москву на совещание металлургов в Кремле. В девятнадцать часов 29 октября я проехал Боровицкие ворота, въехал в Кремль. Совещание проходило в Грановитой палате. На этом совещании присутствовали мои сыновья — Павел и Николай.

Сначала говорил Лазарь Моисеевич, открывший совещание. Но вот он предоставил слово великому Сталину, и зале поднялась прямо-таки буря. Долго не смолкающие аплодисменты то затихали, то переходили в овацию, А на трибуне стоял простой и величественный Сталин. Он несколько раз поднимал руку, но этот жест вызывал все большую овацию. Наконец, в зале воцарилась тишина, и Сталин начал говорить.

Иосиф Виссарионович говорил просто, понятно, стараясь, чтобы каждое слово дошло до слушателя. Когда он кончил говорить, Лазарь Моисеевич подозвал меня и хотел было познакомить с товарищем Сталиным.

— Мы уже давно знакомы, — сказал товарищ Сталин и тут же начал расспрашивать о моем здоровье. В конце разговора он также заинтересовался:

— Сколько вам лет, товарищ Коробов?

— Пятьдесят шесть, — ответил я.

— Я старше вас, — улыбнулся товарищ Сталин, а потом сказал: — Позовите сыновей.

Когда Павел и Николай подошли и один встал по правую, другой по левую руку, товарищ Сталин поднял бокал и провозгласил тост:

— …За здоровье новых и старых бойцов доменного дела в металлургии, и прежде всего, за здоровье доменщика тов. Коробова, за Коробова-отца, за сына его, за нею семью доменщиков Коробовых, за то, чтобы семья Коробовых не отстала от новых методов работы.

Нас охватило невиданное волнение и радость. Волнуясь, под бурные аплодисменты зала, я пожал товарищу Сталину руку и заявил: