Оказалось, что я «умеренная сова». По дороге на матику я сказала Джас:

— Это значит, что я склонна поздно ложиться и вставать, но полевок поедаю неактивно.

Джас заметила:

— У тебя глаза немного совиные, как бы навыкате.

— Вот теперь маленький жаворонок получит хорошую затрещину от умеренной сомы, — пригрозила я. И треснула ее по голове халатом для лабораторных по естественным мукам. Она потребовала, чтобы я немедленно это прекратила, потому что у нее от удара челка растреплется. А этого никто не хочет.

Большая перемена

Меня назначили капитаном хоккейной команды! Честно! Если так дело пойдет и дальше, я стану образцовой гражданкой и пойду в добровольцы — ухаживать за престарелыми сумасшедшими! Нет, надо забыть об этом.

Я только что вспомнила, как в последний раз, навещая дедушку, я случайно напала на его заначку в ящике письменного стола и хотела взять в долг пару фунтов на самое необходимое. Жвачку и тому подобное. Но у него был расставлен капкан: открытая вставная челюсть. Когда я выдвинула ящик, она с лязгом захлопнулась! И хотя дедушка как будто глухой, он из дальнего угла сада услышал, как клацнули зубы. Он так хохотал, что я уж думала — придется вызывать неотложку! Для реванша я припрятала его трубку.

Так вот, вернемся к моему спортивному триумфу. Мисс Стэмп объявила, что я буду капитаном. Чтобы отпраздновать это событие, вся козырная туса исполнила «Давайте устроим дискотеку!»» Плясали, пока мисс Стэмп не скомандовала:

— Построиться и отправляться в душ!

Вся наша радость в буквальном смысле ушла в канализацию.

Когда мы оделись и уже собирались пойти на английский, мисс Стэмп отвеламеня в сторонку и сказала:

— У тебя есть все задатки, чтобы стать хорошим капитаном. Постарайся, чтобы твое отношение к делу соответствовало твоим хоккейным навыкам!

Я не имею ни малейшего понятия, что она имеет в виду. Я сказала Рози:

— Она подразумевает, что мне недостает мудрости?

Рози ответила:

— Не знаю, но давай-ка устроим диско теку!

И мы сплясали особый инфернальный вариант диско на поле за школой. Элвис топтался поблизости в своем комбинезоне:

— Чем вы теперь занимаетесь? Хулиганите, изображаете козу с головокружением?

Я постаралась любезно объяснить старому маньяку, что у нас прекрасное девичье настроение. Без толку! Он продолжал бубнить.

Тогда я объявила, что мои новоизбранные капитанские полномочия позволяют заточить его в его конуру на все обозримое будущее!

В гостиной

19.00

Папелло объявил:

— Я буду ходить в тренажерный зал три раза в неделю, чтобы выйти на пик спортивной формы к началу серии наших футбольных матчей!

Я даже не засмеялась. И он прямо в гостиной стал выполнять упражнение «поднять верхнюю часть корпуса и занять сидячее положение». Исходное положение — лежа. Обалдеть! Я ушла в кухню поискать чего-нибудь съестного. Вкуснотища: йогурт, не поросший плесенью! Мама не слишком серьезно относится к своей роли кормилицы. Но если я стану жаловаться, то услышу в ответ что-нибудь нелепое, вроде: «Я целый день на работе. Почему бы тебе что-нибудь самой не приготовить?»

Когда я вернулась в гостиную, папа занял прежнюю позицию: валялся на диване и смотрел телевизор. Я спросила:

— Сколько раз ты выполнил упражнение?

— Ну, мне кажется неправильным слишком резко приниматься за тренировки…

— Значит, один?

Он притворился, что заинтересован программой для садоводов.

19.30

Мама пришла со своей аэробики для девушек — вся красная, на заплетающихся ногах. Она сказала отцу:

— Не вставай, Боб! Постарайся отдохнуть!

Но мне кажется, она не имела в виду то, что говорила. Я последовала за ней на кухню в надежде, что у нее под спортивным трико припрятана еда. И действительно, у нее нашлась банка бобов. Их-то мы и съели.

— Наш дом очень, очень похож на Париж, — сказала я.

Но мама не слушала, она все краснела и поправляла лифчик. Потом она выдала:

— Мы сегодня так смеялись, Джорджи! Вчера вечером Пруденс и Сэнди ходили вбар для одиноких посетителей и подцепили там двух русских моряков. По словам Сэнди, Иван говорил только одно слово «ньет», но целовался как специалист.

Я пристально посмотрела на нее.

— Мам, это отвратительно!

— Почему?

— Потому что они обе матери!

— Я знаю, но у них больше нет мужей. Они снова свободные женщины, имеющие детей.

— Я знаю, но…

Она, однако, завелась:

— По-твоему, если человек старше двадцати пяти дет, он должен вечно у себя вчетырех стенах сидеть?

— Да!

— Ты говоришь глупости.

— Вовсе нет.

— Ты тинейджер-ханжа!