– Нет. Я скажу только если ты возьмешь меня с собой!
– заявил Сева, принимая чрезвычайно надменный вид.

– Я не могу тебя взять, - изумленно сказала Шталь, поспешно убирая руку.

– Почему?

– Ах почему?!..
– причин было столько, что она даже не знала, с какой начинать, поэтому решила идти напролом.
– Сева, ты инвалид.

– Это верно, - Сева кивнул, сделав такое лицо, будто был до крайности потрясен ее наблюдательностью.
– Я этого и не скрывал. А еще причины есть? Потому что это - ерундовая причина, если, конечно, не понадобится толкать машину. Одеваться я могу сам, в магазин тоже могу сам сходить... как и в туалет, деньги у меня есть и их немало. Что тебе еще?

Эша глубоко вздохнула, и сказала, что еще, обозначив все причины и Севины недостатки с максимальной жесткостью, которая такого человека, как Сева, должна была сильно задеть за живое. Потому что ей не нужен был спутник. Тем более ей не нужен был Сева в качестве спутника. Ей нужно было работать. У нее серьезные дела... во всяком случае, так считает ее наниматель. Она не врач и не нянька. И уж тем более не друг ему, вот так!

По окончании ее страстного монолога Сева, вздрогнув, глубоко вздохнул, и Эша испуганно подумала, что, пожалуй, перестаралась. Зажмурившись, он мотнул головой, сделал шаг в сторону, и, снова привалившись к машине, принялся издавать громкие звуки, подозрительно похожие на жизнерадостный хохот.

– Секундочку, - мрачно произнесла Эша, - разве ты не должен был обидеться?

Сева пояснил, что обидеться он никак не может, поскольку Эша говорила совершенно неискренне, и это предельно очевидно. Шталь сердито спросила, не присутствует ли в Севиной родословной кто-нибудь с фамилией Звягинцева или симпатичный горный хрусталь. Сева ответил, что ничего такого не припоминает, и уставился на нее выжидающе. Эша отрицательно покачала головой.

– Без меня ты его никогда не найдешь. К тому же, он не такой, как я. Он ненормальный и опасен.

– Мой юный друг, а я, по-твоему, нормальная? Нормальные не допрашивают стулья и посудные шкафчики и вообще... Извини, я не могу взять тебя. Никак.

Прежде чем Сева успел еще хоть что-нибудь сказать, Шталь резко выжала педаль газа. Согласно давнему предупреждению смешливого ейщаровского шофера, "фабия" возмущенно подпрыгнула, издала скрежещущий звук и сделала попытку поехать задом наперед, но тут же опомнилась, изящно вильнула и помчалась прочь, огибая площадь по широкой дуге, ввинтилась в утренний поток транспорта и пропала из виду.

Сева остался один.

Нет, разумеется на площади были еще люди - стояли у ларьков, на остановке, сидели на скамейках под ивами, шли куда-то мимо, но он чувствовал, что остался один. Огляделся, вздохнул, подхватил свою сумку и медленно пошел в сторону автовокзала. Сумка почти волочилась по асфальту, впрочем сейчас его это не заботило.

Несколькими секундами позже Сева резко остановился, потом повернул, но шедший через площадь человек уже увидел его, кинулся догонять - и догнал.

– Привет!
– Инна удивленно загородила ему дорогу.
– Ты что тут делаешь? Почему ты один? Зачем тебе сумка?

– Почему ты со мной разговариваешь?!
– мрачно спросил Сева.
– Зачем я тебе?

Инна настороженно огляделась, потом подвинулась ближе, тряхнув светлыми пружинками волос.

– Что с тобой? Ты же на центральной площади, здесь половина народу тебя знает! Неужели, ты, наконец, решил...

– Да, я...
– Сева вздохнул, с досадой чувствуя, что краснеет, а Инна еще и хуже сделала - потянулась и взяла за руку.
– Я просто... в общем... всего лишь... а-а!
– высвободившись, он отчаянно махнул здоровой рукой, после чего этой же рукой схватил Инну за плечо, дернул к себе и поцеловал. Отпустил почти сразу же и отшатнулся, ожидая пощечины, ругани или насмешки, что было бы хуже всего.

– Вот дурак, - сказала Инна, облизнув губы, - ты почему так раньше не делал?!

Сграбастала его за плечи, притиснула к себе, и мизансцена повторилась. Прервалась она лишь тогда, когда через площадь полетел истошный вопль:

– Инка! Инка! Быстро отпустил ее, урод! Ну все!

– Ой!
– Инна отдернулась.
– Он все видел! Ой, что ж делать?! Ничего, ты пока иди, а я ему...

Сева упрямо мотнул головой, оставшись стоять на месте, и глядя, как через площадь к ним грозно несется Толик с друзьями в кильватере. Ноги Толика громко топали. Широченные джинсы хлопали на бегу, словно паруса. В воздухе ощутимо запахло озоном, и Сева невольно поежился.

– Акт второй, - пробормотала Эша, с восторгом наблюдавшая за этим из машины с другой стороны площади.
– Те же, въезжает Шталь.

Веселенькая синяя "фабия", беззастенчиво нарушая все правила движения, перепрыгнула через бордюр, пролавировала между клумбочками, разогнала подбегавших, словно стаю куриц, и с визгом притормозила рядом с Севой, который выглядел радостно, но озадачено.

– Залезай, - Эша распахнула дверцу, - пока мой припадок безумия не прошел!