– Если так, то я немножко заработаю, продав тебя для опытов, - сообщила Шталь без всякого энтузиазма, шелестя распечатками и разглядывая снежные кораллы.
– Ты много знаешь, да еще к тому же... Нет, так просто не бывает! Это было бы совершенно невероятным везением! Интересно, я встретила тебя, потому что хотела встретить сокурсницу-подружку, единственную знакомую в Костроме, или потому, что ты одна из тех, кого я хотела встретить для дела?..

– Не понимаю, зачем ты просила свести тебя с ювелирами?
– задумчиво пробормотала Соня, и ее мягкий взор стал еще мягче, а в изгибе губ теперь чувствовалась удрученность.
– Тебе не ювелиры нужны, Шталь. Тебе нужны психиатры. Штук пять.

– Иди к розетке!
– свирепо сказала Эша, начиная терять терпение. Соня философски пожала плечами и направилась к ближайшей розетке с видом христианской мученицы, идущей на казнь. Потянувшись, сердито выдернула вилку телевизора из розетки, уронила, тут же подняла и снова воткнула в розетку. Задумчиво посмотрела на свою ладонь.

– Феномен и впрямь интересен!
– Эша перевернулась и повалилась на груду бумаг, умостив голову на толстой книге об основах магии.
– Продолжай в том же духе.

Но Соню уже не нужно было упрашивать. Она снова ухватилась за штепсель, а потом забегала по квартире, включая и выключая все, что было возможно. Она даже выключила пробки, на мгновение погрузив квартиру в темную тишину, после чего вновь включила свет, вернулась в гостиную и с облегчением сказала:

– Ой, похоже перестало! Слава богу, а я уж думала - может, меня сглазили?!

– Надень-ка бусики, - Эша забросила ногу на ногу, и в этом движении было явное удовлетворение. Соня удивленно посмотрела на ожерелье и возмущенно - на Эшу.

– Шталь, это дурость!

– А то, что тебя бьет током с утра до вечера - не дурость?!

– Ладно, - Соня схватила ожерелье и застегнула его на шее, - вот! Пожалуйста!
– она потянулась к ближайшему выключателю.
– Эша, кораллы не...

Ойкнув, Соня отдернула руку и принялась торопливо растирать ладонь. Обида на ее лице казалась почти комичной.

– Давно они у тебя?
– азартно спросила Эша, садясь.

– Года полтора, - подружка сняла ожерелье и держа его за одну из застежек, недоуменно смотрела, как оно тихонько покачивается в воздухе. Красивое ожерелье. Совершенно безобидное.

– А вот это плохо, - грустно заметила Шталь.
– Значит, что бы с ними не случилось, это случилось совсем недавно. А раньше, значит, это были примерные бусики. Ты их не обижала? Хорошо с ними обращалась?

– Зря я не верила тому, что любой человек, пожив в Москве, становится совершенно ненормальным!

– Как я уже успела предположить, ни изготовители, ни магазины... скорее всего они тут не при чем, - продолжила Эша, игнорируя высказывание.
– Тогда кто? Соня, скажи, ты в последнее время ни с кем не ссорилась? Может, крепко обидела кого-нибудь? Может, тебе кто-нибудь завидует, ненавидит... Враги есть у тебя?

– Боже мой!
– искренне ужаснулась Соня, и ожерелье, выскользнув из ее пальцев, шлепнулось на столик.
– Ты думаешь, какая-то падла наложила на мое ожерелье проклятие?!

– Ну, с определенной точки зрения, наверное, можно и так сказать, - Эша потянулась за телефоном.
– Выйди, мне надо позвонить.

– Между прочим, это моя квартира, - напомнила Соня, глядя мимо нее странным взглядом, в котором смешались непонимание и негодование.

– Да, именно поэтому я и прошу тебя так вежливо.

Соня обозвала ее "хамкой" и с достоинством удалилась на кухню, забрав с собой ожерелье и держа его так, как держат за хвост дохлую крысу. Эша, вздохнув, вызвала номер нанимателя, подгребла поближе бумаги, и, едва Ейщаров ответил, сказала официальным голосом:

– Докладывает агент Скалли.

– Премии лишу, - немедленно отреагировал Олег Георгиевич.

– Я хотела сказать, добрый вечер. Надеюсь, я не слишком поздно? Вы не спите?.. А что, будет премия?

– Ответ на какой из этих вопросов вы хотите получить?
– осведомился Ейщаров с бесконечным терпением.
– Если опять звоните пожаловаться на свою горькую судьбу, то я могу найти для вас хорошего психиатра.

– С тех пор, как я начала на вас работать, каждый встречный и поперечный предлагает мне психиатров!
– возмутилась Шталь.
– Вообще-то я звоню вам, чтобы сообщить, что я, оказывается, все-таки не совсем дура.

– Вы что - выпили?