Он бросил Элфи серебристый парик.

— Остался от костюмированного бала в стиле семидесятых, — объяснил он. — Насколько я помню, мама изображала звездную десантницу. Спрячь свои остроконечные уши.

— Гораздо проще было бы надеть шляпу, — заметила Элфи, закрывая париком коротко остриженные рыжеватые волосы.

— Боюсь, тебе не повезло, — вздохнув, произнес Артемис, вынимая из коробки старый тренировочный костюм. — Да, явно не из «Харродс», но придется обойтись тем что есть.

Старые туфли Артемиса подошли Элфи, а в коробке нашлась пара отцовских кроссовок, которые перестали сваливаться с его ног, когда он набил носки бумагой.

— Одежда никогда не помешает, если собираешься украсть обезьяну, — заметила Элфи.

Артемис закатал рукава куртки.

— Честно говоря, в одежде нет необходимости. Нам всего-то надо подождать несколько минут, пока мама едва не поймает Дворецки, когда тот попытается пробраться на верхний этаж с лемуром. Я помню, что он передал мне клетку через дверь, а я сам поднял ее на верхний этаж. Как только здесь появится клетка, мы схватим ее, сбросим с себя эти нелепые тряпки и вернемся к Номеру Первому.

Элфи уставилась в зеркало. Она напоминала президентского телохранителя с другой планеты.

— Слишком просто.

— Так и было просто. И будет. Дворецки никогда не входил в кабинет. Надо всего лишь немного подождать.

Артемис убрал прядь темных волос со лба, открыв печальные разноцветные глаза.

— Слышишь? — спросил он, указав на потолок.

Элфи заправила серебристую прядь за ухо, наклонила голову и напрягла и без того чуткий слух. Она услышала бой напольных часов, сердцебиение путешественников во времени, но, кроме того, пронзительные истеричные крики.

— Мама. — Артемис потупился. — В тот раз она впервые не узнала меня. В данный момент она угрожает вызвать полицию. Через мгновение сбежит по лестнице к телефону и обнаружит Дворецки.

Элфи все понимала. Разве мог сын забыть подобный момент? Пережить его во второй раз было, возможно, проще, но все равно мучительно.

— Я все отчетливо помню. Мы только что вернулись из Ратдаун-парка — частного зоопарка. Я решил узнать, как она себя чувствует, прежде чем лететь в Марокко. Буквально через месяц она уже не могла обходиться без посторонней помощи.

Элфи сжала его руку.

— Все в порядке, Артемис. Это осталось в прошлом. Через несколько минут твоя мать встанет на ноги и будет любить тебя, как любила всегда.

Артемис кивнул с печальным видом. Он знал, что, вероятно, все так и будет, но также знал, что никогда не избавится от мрачных воспоминаний.

На верхнем этаже пронзительные крики Ангелины Фаул перенеслись из спальни на лестничную площадку.

Артемис прижал Элфи к стене.

— Дворецки, вероятно, уже на лестнице. Мы должны спрятаться, на всякий случай.

Элфи с трудом сдерживала волнение.

— Ты уверен, что он сюда не войдет? В последний раз, когда я встретилась с Дворецки как с противником, на моей стороне была вся Подземная полиция. Меня не прельщает перспектива вступить с ним в бой, будучи вооруженной одним серебристым париком.

— Успокойся, капитан, — произнес Артемис покровительственным тоном. — Он не войдет. Я видел это собственными глазами.

— Видел собственными глазами? — переспросил за их спинами Дворецки, который проник в кабинет из смежной спальни.

Артемис почувствовал, как удары сердца отдаются в кончиках пальцев. Этого не могло быть. Этого не было. Он никогда прежде не испытывал на себе испепеляющего взгляда Дворецки и теперь впервые понял, какой ужас вселяет в людей его телохранитель.

— Я вижу, вы, ребята, решили подобрать себе что-то из гардероба мистера Фаула, — продолжил гигант, не дожидаясь ответа на свой вопрос. — Итак, намерены поднять шум или будете вести себя спокойно? Бесплатный совет: правильно второе.

«Нам поможет только магия», — решила Элфи.

Она резко дернула подбородком, вызывая магическую силу. Оглушить Дворецки не получится, но можно попытаться его загипнотизировать…

— Отойди, человек, — нараспев произнесла она голосом, заряженным гипнотической энергией.

Но чары работали по двум каналам — визуальному и звуковому. Дворецки слышал волшебные слова, но зрительный контакт в полумраке кабинета был затруднен.

— Что? — удивленно воскликнул телохранитель. — Как ты…

Гиганта слишком часто накачивали специальными лекарствами, чтобы он не распознал попытку манипулировать его волей. Эта мелочь пузатая каким-то образом пыталась подчинить его себе. Он попятился и сильно ударился плечом об арку.