— Что это значит?

— Он знает.

Брайс догадался о смысле этих слов. О, Рианон! Он представил себе ужас и гнев этой гордой девушки, и ему захотелось завыть.

Но, по крайней мере, она жива, и это главное.

— А если они убьют меня? — мрачно осведомился Брайс.

— Они понимают, что им лучше этого не делать.

При мысли о том, что участь Рианон зависит от прихоти одного человека, Брайсу захотелось немедленно задушить Синвелина ап Хайуэла.

Но сейчас более чем когда-либо в своей жизни, он должен сохранять самообладание, иначе оба, и он и Рианон, будут убиты.

Выражение лица Синвелина сделалось жестким.

— В общем, говорите им, что хотите, лишь бы до захода солнца вы вернулись со священником, который благословит мой брак с леди Рианон.

— Странно, что вам понадобился священник, — презрительно произнес Брайс.

— Ох, наивный Фрешет! — рассмеялся Синвелин. — Мне наплевать на него. Я хочу, чтобы Делейни получил весточку от меня. — Он подошел к Брайсу и легонько похлопал его перчаткой по лицу. — Они следили за нами все это время, но не смели и пальцем пошевельнуть. Подумать только: всесильный барон боится меня!

— Только негодяй наказывает человека, выбирая объектом мести его детей.

На этот раз перчатка Синвелина сильно хлестнула Брайса по лицу, а взгляд сделался совершенно сатанинским.

— Вы смельчак. Меня это восхищает. Если выполните мой приказ, то я, возможно, дам вам рыцарский титул, которого вы жаждете.

— Неужели вы думаете, что я соглашусь получить титул такой ценой?!

— Можете поступать как угодно — соглашаться на рыцарство или нет, — но дама все равно будет моей. А теперь вам пора в путь.

— Почему после всего, что произошло между нами, вы отправляете меня с таким поручением?

— А кто лучше вас с этим справится? — с издевкой улыбнулся Синвелин. — Вы ведь вернетесь обратно, хотя бы ради того, чтобы увидеть свою даму еще раз. К тому же вы отличный воин и если барон или его сыновья попытаются вас задержать, вы сумеете от них отбиться.

— Я могу не вернуться и не по своей вине. В этом случае леди Рианон пострадает?

Синвелин насмешливо поднял бровь.

— Постарайтесь вернуться. Если вы меня предадите или не вернетесь до захода солнца, моему терпению придет конец, а это значит, что прекрасная Рианон может пострадать. Поняли, Брайс?

— Да, — мрачно ответил он. — Я поеду один?

— С вами поедут Мадок и еще кое-кто. Брайс увидел испуг на лице Мадока.

Синвелин тоже это заметил и резко отчитал своего подопечного по-валлийски. Вдруг вперед вышел Эрмин.

— Мы поедем с Фрешетом, — сказал он по-французски и бросил презрительный взгляд на Мадока. — Мы не боимся.

Брайса охватила гордость от такого проявления преданности.

— Я могу взять меч? — спросил он.

— Я не сумасшедший. Нет.

Брайс сжал кулаки, но снова подавил ярость. Главное — спасти Рианон, а что будет с ним — неважно.

— Запомните хорошенько все, что я говорил, Фрешет. Передайте барону, что я женюсь на его дочери сегодня, и привезите священника. Если вы меня обманете, то пострадает она. Понятно?

— Да.

— И помните: если справитесь с этим делом, то, возможно, станете рыцарем.

— Пусть меня озолотят, но теперь я не приму от вас такого подарка, — с пренебрежительной улыбкой ответил Брайс и, обращаясь к Эрмину, сказал: — Пойдем, мой друг.

Они вышли из зала, а за ними последовал весь гарнизон Эннед-Бейча.

Рианон услыхала шаги во дворе и, схватив острую палку, подошла к окну. То, что она увидела, привело ее в нервный трепет.

Во главе гарнизона на лошади сидел Брайс, явно собираясь куда-то ехать.

— Он жив! — прошептала она и мысленно вознесла благодарственную молитву.

Куда он отправляется? Но неужели это важно, раз он жив?

В глубине души она знала — он вернется за ней.

Когда распахнулись ворота, Брайс вдруг обернулся в седле и посмотрел на ее окно.

— Храни вас Господь! — выкрикнула Рианон и помахала ему рукой. Ей было безразлично, видел ли это Синвелин.

Брайс кивнул в ответ и поднял руку, как бы подтверждая связь между ними.

Солдаты тоже посмотрели наверх, и на их лицах она увидела сочувствие.

Брайс пришпорил лошадь, и вся кавалькада выехала из ворот, а Рианон прижалась мокрой от слез щекой к холодной каменной стене.