— Кто из них это сделал?

— Уверен, милорд, что этого больше не повторится, — сказал Брайс. Его удивило то, что Синвелин, по-видимому, ожидает от него доноса. Брайсу показалось, что валлиец недоволен его ответом, но тот рассмеялся.

— Если вы его наказали, то я удовлетворен.

— Мне пришлось оказать даме помощь.

— Она гордячка, в отца, — натянуто произнес лорд Синвелин, чем удивил Брайса.

— Я был рад защитить ее честь.

— Рианон, конечно, благодарна вам за это.

— Полагаю, что вы объяснились с дамой и пришли к взаимопониманию, — заметил Брайс, решив пропустить мимо ушей слова Синвелина о благодарности.

— Да.

— Примите мои поздравления, милорд.

— Спасибо. — Синвелин оглядел свою свиту и фургоны. — Что ж, мы готовы в путь. Отправляемся, — приказал он и, сев на лошадь, возглавил кортеж.

Брайс был рад отъезду. Подальше от смущавших его покой красоток, флиртующих с мужчинами, несмотря на то, что они уже помолвлены!

Рианон побежала навстречу въезжавшему во двор замка лорда Милвуара отряду рыцарей и солдат.

На минуту радость от приезда отца затмила страх. Что будет, когда он узнает о ее выходке? Брайса Фрешета она может больше не опасаться, но поцелуй лорда Синвелина видели многие и наверняка решили, что она охотно приняла этот знак внимания.

Взгляды некоторых дам и шепот за спиной уверили Рианон в том, что утреннее происшествие породило толки в замке. Она твердила сама себе, что ей не стоит волноваться: отец все поймет.

Свита отца насчитывала всего двадцать человек, но громогласные валлийцы создавали много шума. Наконец барон увидел Рианон и помахал ей рукой.

Рианон гордилась тем, что она дочь барона Делейни. Как величественно он сидел в седле, как внушительно выглядел, несмотря на то, что одет был просто и не носил украшений. Она знала из рассказов, что в сражениях он бывал очень свиреп, но для нее всегда оставался любящим родителем. Рианон закусила губу. Надо надеяться, что он будет таким всегда, даже если до него и дойдут сплетни о ней. Она улыбнулась и помахала рукой в ответ.

За спиной отца она разглядела своего приемного брата, красавца и озорника Дилана, который, не успев въехать во двор, стал пялиться на служанок.

В отличие от Дилана старший брат, — серьезный сероглазый Гриффид, не отпускал шуток и не таращил глаза на женщин, а внимательно осматривал двор и службы. Рианон знала, что, спроси она его об этом позже, он тут же сообщит, сколько стражников охраняет замок снаружи, сколько находится внутри, и даже назовет количество бойниц.

Младший брат Рианон, Тристан, настолько на нее похожий, что их могли принять за близнецов, не был в отцовской свите, так как находился на службе у сэра Уриена Фицроя.

Барон спешился, и Рианон очутилась в его объятиях. Отец откинул голову и внимательно вгляделся в ее лицо единственным глазом — другой глаз он потерял во время крестового похода с королем Ричардом [2] в Святую землю.

— Ну, дочка, как ты здесь развлекаешься? — спросил он.

— Лорд Милвуар — замечательный человек и радушный хозяин, — ответила она.

— Я так и знал! — воскликнул Дилан, соскочив с лошади. — Можно представить, сколько я всего пропустил.

— У тебя были дела поважнее, — напомнил ему Гриффид.

— Следить за тем, как красят стену? — презрительно отозвался Дилан.

Отец рассмеялся.

— Няня сказала: «Поедет одна Рианон, без братьев». Думаю, что она возлагала на этот визит большие надежды.

Рианон улыбнулась при мысли о старой отцовской няньке, которая ожидала от этой поездки скорой свадьбы Рианон. На худой конец — помолвки.

— Как няня? Как мама? — спросила Рианон, не ответив на вопрос отца.

— Хорошо, но скучают по тебе. — Отец потянул носом и взглянул на сгущающиеся над головой тучи. — Пойдем скорее в замок, иначе вымокнем под дождем.

Гриффид начал отдавать приказания людям барона, а тот взял Рианон под руку. Дилан бросил поводья конюху и устремился в сторону кухни. По его словам, Дилана всегда приводили в восторг руки кухарок, месивших тесто.

Рианон старалась держаться спокойно — ведь лорд Синвелин уже далеко. Правда, мысли о Брайсе Фрешете не выходили у нее из головы.