Шрифт:
– Да?.. – схватила она ртом воздух, - ладно!.. – усмехнулась громко и соскочила со стула.
Брант сидел неподвижно, только водил за ней взглядом, когда она заходила нервно по комнате, не представляя, что сказать дальше.
– Я писал бабушке, - продолжал он следить глазами за ней, - сказал, мы приедем с Аллой, будем знакомиться... Ещё вчера писал... Сегодня тоже... Сейчас получил письмо...
– Да?.. – выдохнула она растерянно и встала посредине комнатки.
– Да. – Помолчал он. – Бабушка спросила: - «Есть ли любовь?»
– Да?.. – еле выдохнула она, остановив на нём взгляд.
Больше ничего не спросила, только задышала с трудом. Брант сидел и наблюдал за её поведением, тихо и вкрадчиво рассказывал о интернетовской переписке.
– Я сказал: - у меня есть! А русские – очень сложно... Понять трудно сразу... – монотонно говорил он.
Аллка шмыгнула носом и быстро подошла к окну. Зажгло щёки. Отвернулась к стеклу. Глаза затянуло мутью. Намокли ресницы, смазав изображение за окном. Вроде, накрапал дождь, или стёкла грязные были, не понять. Слилось всё, не разберёшь. Только дрожь в теле и сердце колотиться сильно.
Скрипнул стул. Брант поднялся и подошёл тихо сзади. Засунул ей ладони под мышки. Аллка сжала руки.
– Получишь щас...
Он усмехнулся. Запустил нос в её волосы, сказал тихо:
– Бабушка спросила, видел ли я твоих родителей? Говорил, или нет? – замолчал ненадолго он. – Я сказал, что – нет. Она пишет, что я – балда. Это как?..
– Точно...
– Это как? Голова такая? – улыбнулся и водил губами по её затылку.
– Это когда головы нет...
– Да? – усмехнулся он, - а это что? – потряс он головой.
– А это балда...
Он усмехнулся громко. Вытащил руки и обхватил её за грудь.
– Что бабушке написать? – тихо говорил ей в волосы.
– Не разобрался, да? Трудно? Балда... – хмыкнула она с усмешкой.
– Хорошо! Так напишу. Алла сказала тоже – я балда!
– Вот, вот... Напиши... – взялась она за его ладони и потянула вниз.
Потом отошла чуть в сторону от окна и стала вытирать глаза.
– Ты такая, как в первый раз. Ёжик.
– Я предупреждала...
– Завтра поедем? Ещё надо паспорт... Ещё... Много надо. Пора уже... А что бабушке написать? Слова какие? – говорил он уже серьёзно, взяв её за плечи. – Она переживает, спрашивает много, у меня дома письма. Я печатал... Пойдём ко мне?
Алла вскинула глаза.
– А что спрашивала? Про меня?
– Да. И про тебя. И про меня...
– А что про меня?
– Та!.. Я забыл... Идём? – склонил он голову на бок, заглядывая ей в глаза.
Аллка растерялась, совсем забылась. Вздохнула.
– Даже не знаю, чего надеть... – слетело у неё с уст.
Потом робко взглянула на него, опомнившись, захлопала глазами.
– Я знаю. Хочу тебе купить. Подарок. Только сказать боюсь. Сама купи?.. Завтра, хорошо? Только обязательно! Только много, ладно? Я хочу так...
Алла застыла, раскрыв рот. Смотрела ему в глаза с испуганным видом. Брант улыбался.
– Алла... Что бабушке писать будем? Может ты сама? Давай вместе? Надо, про любовь...
Аллка вспыхнула улыбкой, отвернулась в сторону. Дрогнули руки и... обвила его шею руками.
– Балда... – прошептала она громко, - не понял ещё?
– Понял!.. Головы нет...
– Ну болтун!.. – шептала она, улыбаясь.
– А я боялся, как всё сказать, спросить... Давно пишу бабушке, она спрашивает. Как я живу. О тебе тоже. Что мы думаем. Я писал так... Сам не знал... Думал, как ты?..
– Что я? – отпрянула Алла, боязливо заглянув ему в глаза.
Брант пожал плечом, усмехнулся смущённо.
– Что я? – переспросила она.
– Не знаю, как сказать... – замялся он, - ну... время прошло... может... устанешь... нет! – замотал он головой, - не так!
– Думал, брошу тебя, да? Не люблю? Так только?.. Сомневался, да? – сощурилась она. – Изучал меня?
– Я боялся... – выдохнул он облёгчённо, поняв, что подобрал необходимую фразу.
– Чего боялся? – недоумевала она.
Брант замолчал. Смотрел мимо. Во взгляде появилась тоска, или безысходность. Он подбирал слова. Он всегда так делал, чтобы сказать понятно и складно. Ему хотелось быть понятным. А слов – не хватало. Когда волновался, то сразу забывал слова, хотя дома в тишине, он мог долго по-русски рассуждать с самим собой. И получалось легко и даже красиво.
– Родители... – начал он сухо, - просто жили долго. Семья была такая... Дедушка помогал встретиться им. Думал помогал. Выгодно, не выгодно... Так, без любви. Потом они устали. Теперь, другая семья. Даже две. Не получилось. Я не хочу так тоже... Хочу, меня любили чтобы тоже... Луиза тоже... – он задёргал головой. – Хорошо... она не поехала... А я... без тебя... не могу жить... Не знаю зачем...