На этой даче и началась работа над документами первого перестроечного съезда партии. Предстояло прежде всего сформулировать концепцию доклада, определить структуру других его составных частей. Обсуждая все эти проблемы, мы много спорили, не зная, с чего начать. Традиционно можно было начинать с внутренних вопросов, но теперь возникла идея вынести вперед проблемы международного порядка, сформулировать глобальные задачи партии по отношению к мировым процессам. Все основные идеи перестройки излагались главным образом А. Н. Яковлевым и В. А. Медведевым. Их теоретические и многие практические концепции легли в основу фактически всех выступлений Горбачева. Вот и в тот период они взяли на себя основную тяжесть работы, внесли весомый вклад в формулирование всех разделов доклада.

После освещения международных аспектов в докладе намечалось перейти к экономическим и социальным проблемам. В развернутом виде они охватывают все вопросы перестройки. Замысел перестройки опять уточняется. Мне кажется, что игрой слов и понятий мы собьем с толку людей, и никто не поймет, что подразумевается под перестройкой и как ее предстоит реализовывать. Так позже и случилось. По поводу перестройки пошли шуточки и анекдоты. Постепенно это слово все больше превращалось в символ неупорядоченного шараханья во всех сферах жизни общества.

Когда вариант доклада, как мы полагали, «созрел» для первого чтения, Михаил Сергеевич попросил А. Н. Яковлева и меня приехать в Пицунду, где он отдыхал с семьей. Была поздняя осень, но в Пицунде еще можно было гулять, не слишком кутаясь. Горбачев предложил провести читку текста в беседке на берегу моря. Метрах в пяти — десяти шуршал прибой, влажный ветер продувал насквозь, и мы — Михаил Сергеевич, Раиса Максимовна, Александр Николаевич и я, — укутавшись пледами, читали вслух доклад. Я захватил с собой портативный магнитофон, вызвавший много шуток из-за невозможности без наушников прослушивать сказанное. На него записывал замечания. Их было по объему раза в три больше доклада. И все это предстояло утрамбовать, втиснуть в текст, оставив в основном то, что было уже написано.

М. С. Горбачев все больше втягивался в непосредственное формулирование тезисов. Он уже овладел проблематикой, достаточно быстро улавливал, что стоит за той или иной формулировкой, и глубже оценивал содержание. Приблизительно с этого времени он все активнее участвовал в подготовке наиболее важных документов и приглашал присутствовать при работе своих приближенных скорее как статистов. Но первоначальный материал, идеи принципиального характера ему, разумеется, были необходимы, и он заставлял писать и переписывать текст по нескольку раз.

Работа в Пицунде была напряженной, и мы возвращались в расположенную недалеко то ли гостиницу, то ли санаторный корпус обессилевшие. Дачи, где останавливались Горбачевы, принадлежали КГБ и состояли из трех отдельно стоящих строений в реликтовом, знаменитом во всем мире сосновом бору. Это было очень приятное и удобное для отдыха место в огромном заповеднике. Близко никого не было, стояла тишина, и лишь морская волна шелестела мелкой галькой. Здесь можно было хорошо погулять и отдохнуть.

Дом, где остановилась чета, был двухэтажный, внутри отделанный деревом, с просторными комнатами, спальнями, кабинетом. Во второй половине дня, когда темнело и усиливался ветер с моря, мы перебирались в кабинет М. С. Горбачева, и там продолжалась работа. Иногда он оставлял нас ужинать. Это были скромные застолья, готовили здесь невкусно и однообразно. Пища ничем не отличалась от московской. Обстановка не располагала к тому, чтобы задерживаться. Горбачевы часов в 10 отправлялись на ритуальную прогулку, отменить которую могли только чрезвычайные обстоятельства.

Работа наша мало-помалу продвигалась, и мы стали собирать вещи. Скоро с кипой дополнений и замечаний вернулись в Москву. Начался второй этап работы над докладом XXVII съезду КПСС. В начале нового года материал был готов настолько, что требовал лишь шлифовки генсека. М. С. Горбачев для доработки его предлагал выехать в Завидово — любимое место отдыха Л. И. Брежнева и его приближенных. Завидово — военное охотничье хозяйство, расположенное в 150 километрах от Москвы по Ленинградскому шоссе, — всегда было местом охоты высокопоставленных стрелков нашей страны и гостей из-за рубежа. Оно расположено вблизи и по берегам водохранилища, сравнительно недалеко от станции Конаково.

За последние годы здесь выстроили отличные особняки. Если Л. И. Брежнев жил в апартаментах строения, сооруженного из стандартных блоков, которые использовались в 60-х годах для возведения пятиэтажек, то теперь здесь стоит великолепный особняк, отделанный деревом ценных пород, украшенный многопудовыми люстрами, сочетающий в себе помещения крестьянского деревянного дома и великолепие современной итальянской виллы.

Горбачевы занимали этот дом. А. Н. Яковлев, В. А. Медведев и я размещаемся в ста метрах в пятиэтажке, к которой пристроен огромный бассейн, финская баня. Имеется здесь и большая столовая, кинозал, бильярдная и оставшиеся еще от Л. И. Брежнева и его гостей охотничьи трофеи и различные сувениры.

Недалеко возвышаются еще две двухэтажные виллы, выстроенные по прекрасным проектам с высоким качеством и использованием импортного оборудования и отделочных материалов. Они пустуют.

Каждое утро около десяти часов все садятся в «крестьянской» комнате виллы Горбачевых в могучие кресла, покрытые кабаньими и медвежьими шкурами, за большой некрашеный из сосновых досок стол и начинается работа. Сидим впятером. Раиса Максимовна уже давно стала полноправным участником в подготовке документов и довольно дотошно обсуждает каждую строчку. Она — организатор работы и хранитель идеологической чистоты текста. Дело идет медленно, часть страниц опять передиктовывается, дополняется, получает новую редакцию, а отдельные положения — развитие.