Любой мореход скажет вам, что, когда на горизонте появляется другой корабль, сначала видны его верхние паруса и лишь потом показываются нижние паруса и палуба. Единственное объяснение этому — закругляющаяся поверхность Земли!

— В недавнем разговоре с их высочествами вы приводили еще один интересный довод в защиту своего проекта, ссылаясь на показания португальских моряков, — напомнил Понсе де Леон.

— Да, это верно. Я много лет жил в Португалии и плавал на кораблях под флагом этой страны.

Так вот откуда португальский акцент, понял Мануэль. Хотя происхождения Колона этот факт все еще не прояснял.

— И я не раз слышал, — продолжал Колон, — рассказы моряков о том, что к Азорским островам время от времени прибивает стволы сосен никому не ведомых пород. Разве это не означает, что их принесло течение с земли, находящейся где-то на западе? Однажды на остров Флориш океанские волны вынесли тела двоих людей, обликом похожих на азиатов, а не на европейцев. Да что там говорить, если даже такой авторитет в математике и картографии, как Паоло Тосканелли, одобрил мои планы и прислал мне карту, на которой Азия изображена не только на востоке, но и на западе!

Теперь Колон ходил по комнате, не в силах совладать с охватившим его возбуждением.

— Там, на западе, если плыть через Море Тьмы, лежит земля! Судя по расчетам Тосканелли, это земли Великого Хана, плодородные, полные золота и драгоценных камней страны Азии — Индии, Катай и другие. Это о них писал Марко Поло! Мы объявим все обнаруженные нами территории собственностью кастильской короны, как это было с Канарскими островами и как поступают португальцы, присоединяя к своей стране открытые ими неведомые земли!

— Иными словами, вы предлагаете их высочествам ни больше ни меньше, как превратить Кастилию в империю?! — Похоже было, что воодушевление Колона передается и герцогу Кадисскому.

— Да, именно так! Я предлагаю Кастилии дар, рядом с которым меркнет завоевание Гранады! Подумайте, сколько золота, пряностей, драгоценностей потекут сюда из заморских владений! А возможность окружить Османскую империю и пойти Крестовым походом на святой град Иерусалим?! Поразмышляйте об этом, господа: я предлагаю Кастилии стать империей и возглавить поход, который освободит Гроб Господень! А что могут предложить эти, с позволения сказать, ученые и святоши, дружно отвергшие в Саламанке мой грандиозный план, — что могут предложить они?!

Слушая этот разговор, молодой Фуэнтес начал понимать причины уважения, которое невольно вызывал к себе Колон, каким бы ни было его происхождение. Он, несомненно, был одержим идеей, но если эта идея верна, то он как раз и был человеком, способным подчинить ей все свое существо, чтобы превратить ее в явь. По спине Мануэля пробежал холодок. Глядя на раннюю седину в бороде морехода, он вдруг понял, что прямо сейчас в его жизни может произойти неожиданный поворот, если только он сам его не упустит.

Мануэль уже с трудом следил за ходом беседы, вспоминая речи отца и собственные мечты о морских путешествиях, об открытиях новых стран. Он уже слышал музыку ветра, сопровождаемую аккомпанементом огромных сине-зеленых соленых волн.

— Помилуйте! — Герцог попытался немного охладить пыл Колона. — Кажется, среди ваших противников в Саламанке не все были сторонниками гипотезы о плоской земле. Некоторые возражали вам, ссылаясь на совсем иные и весьма разумные доводы. На тот момент корона не могла тратить средств на дорогостоящие экспедиции, ведь страна буквально отдавала все свои силы войне с Гранадой.

— Да что об этом сейчас вспоминать? — Колон немного успокоился. — Все это было давно, пять лет назад. С тех пор почти все мои тогдашние противники стали сторонниками, чему в немалой степени посодействовали казначей Арагона, дон Луис Сантанхель, и бывший исповедник королевы, брат Хуан Перес. А в последнее время благосклонности по отношению к моим идеям не скрывает и сама донья Исабель. Как вы знаете, несколько месяцев назад в Санта-Фе их высочества обещали вернуться к обсуждению этого вопроса после падения Гранады и дали понять, что на сей раз я могу рассчитывать на положительное решение. Дай-то Бог! После двенадцати лет усилий в разных странах эти великие планы наконец смогут осуществиться…

— Желаю вам и вашим планам успехов, дорогой сеньор Колон! — воскликнул герцог. — Думаю, теперь до их воплощения в жизнь уже осталось совсем немного времени.

— Надеюсь, но не уверен, так как теперь пришел мой черед ставить условия, — мрачно откликнулся Колон.

— Условия? — удивился Понсе де Леон. — Вы будете ставить условия королевской чете?

— Вы полагаете, что сын простого генуэзского ткача не может ставить условий королям? — мгновенно вскипел Колон. — А я полагаю, что ни один гранд никогда не предлагал Кастилии того, что предлагаю я! И вправе ожидать соответствующего вознаграждения. В противном случае я просто отправлюсь в другую страну, например во Францию, и буду добиваться осуществления своих идей уже там.