И она решительно уселась между раздвинутыми ногами Рикошета и прислонилась спиной к его груди. Парень угостил ее сигареткой, поднес огонь, и некоторое время молчал. Рита не торопила его. Девушка курила и смотрела на звезды – тучи ушли, небо очистилось, и теперь далекие огоньки беззвучно перемигивались в темноте, словно посылали ей какое-то послание. Но кода к шифру звезд Рита не знала. Ее это особенно и не заботило, честно признаться. От тела Эмиля исходило уютное тепло, и девушка совсем расслабилась.

– Это не очень красивая история, в общем-то, – сказал Рикошет, затягиваясь. – Ну, у меня были женщины, много… разных. Но я никого не любил, так... спал. А когда я полюбил девушку… она посмеялась надо мной. Сделала из моей любви скабрезный эпизод на потеху компании.

– Жестоко, – вздохнула Рита. – И что ты сделал?

– Я отомстил, – сказал Эмиль. – Я дождался, когда она добилась благосклонности человека из сливок той компании. Она давно мечтала о нем. А он был бисексуалом, причем настоящим… Он больше любил мужчин.

Рита ахнула и повернулась к нему лицом.

– И ты соблазнил его! – еще не веря, сказала она.

Рикошет криво усмехнулся и кивнул.

– Сначала, правда, я отдался одному пожилому дядечке, который давно по мне слюнями исходил. Тому авторитету.

– Чтобы быть во всеоружии, – прошептала Рита.

Она так и осталась сидеть в этой необычной, перекрученной позе, глядя на музыканта во все глаза. У Эмиля комок встал в горле. Такого взаимопонимания в своей жизни он еще не встречал. Он снова кивнул.

– Этот ее возлюбленный с ума сходил по мне, – продолжал Рикошет. – Везде бегал за мной, а когда я сказал, что мы расстаемся, чуть не повесился. Он был в таком глубоком отчаянии, что предложил ее мне.

Ошеломленная Рита открыла рот, но так ничего и не произнесла.

– Ее – мне, – повторил Рикошет. – Она стояла передо мной на коленях и умоляла взять ее. Но в глазах ее было не желание, а ненависть самой высшей пробы. Она-то все понимала…

Эмиль бросил окурок в сырую траву, и Рита машинально повторила его движение. Девушка напрочь забыла про свою сигарету, и та просто тихонько истлела уже почти до самого фильтра. Рикошета не так уж сильно взволновали перипетии той давней истории. Эмиль почувствовал, что еще немного – и Рита заметит, что ее тело возбуждает его гораздо больше любого мужского тела. Рита осторожно кашлянула:

– И ты…

Рикошет отрицательно покачал головой.

– И я сказал, что не сплю с женщинами, которые не хотят меня.

Рита вздрогнула, неожиданно вспомнив, как Грин в ту ночь после концерта сказал тоже самое. Девушка подумала, что несмотря на их внешнюю непохожесть, всю разницу характерах и судьбах, где-то очень глубинно и Рома, и Эмиль очень похожи друг на друга. О том, что Гарик в их самую первую ночь задал тот же вопрос, что и два ее друга, Рита уже забыла.

– И что дальше? – спросила она.

– Дальше уже не интересно, – сказал Рикошет и продолжал будничным тоном: – Он вкатил ей смертельную дозу морфия – а много ему не понадобилось, наркоманкой она не была – написал предсмертную записку, в которой по счастливой случайности ни разу не упомянул моего имени… и выпрыгнул с тринадцатого этажа. Я пришел на похороны, я думал, что мне будет горько или стыдно… Но я испытал только бешеную, отвратительную радость. Я так испугался этого чувства, что первый раз в жизни напился по-настоящему… Вот и все.

– Я вот это имела в виду, когда сказала, что ты холодный, – сказала Рита. В ее голосе отчетливо слышались уважение, восхищение и упрек. Но не страх. И когда Рикошет понял это, он вдруг почувствовал, как в глубине его души расслабились туго натянутые струны, те, которых давно никто не касался, и приятный звон разлился по его телу.

– Точнее будет сказать, – продолжала Рита. – Ты гордый, Эмиль.

– Ужасно, – ответил Рикошет, морщась.

– А ты знаешь, что стало с одним ужасно гордым ангелом? – смеясь, спросила Рита.

– Знаю, – спокойно ответил Эмиль. – Он стал хозяином этой жизни, этого мира.

Девушка хмыкнула и отвернулась. Он положил руки ей на живот таким уверенным движением, словно делал это уже тысячу раз. Если бы Рита напряглась, Рикошет убрал бы руки, но девушка в ответ откинула голову назад и положила ему на плечо. Эмиль видел ее расслабленное, запрокинутое лицо. Он стиснул зубы и закрыл глаза, чтобы сдержаться… не наклониться к этому лицу…

– Скажи, – сказала Рита лениво. – А вот тогда, зимой… Ведь это не Гарик попросил тебя уйти. Это ты попросил его доставить мне удовольствие, да?