— Долорес Амбридж никак не желает покоя. Требует усилить наказания для Упивающихся смертью и всех, кто «с ними так или иначе связан», — тихо процитировал Лео.

— Да, многие недовольны, что министр так мягко обошелся с теми, кто по своей воле вернулся в Азкабан, — добавила Дора.

— Она поймала волну, — согласился Рики. — А меня она хотела отправить в Азкабан еще на заседании Уизенгамота.

Френк Эйвери метнул на него раздраженный взгляд и демонстративно отвернулся.

— Хорошо, что в «Хогвартсе» ее знают с прошлого года. Она жутко противная старуха, — пожала плечами Дора.

— Хорошо, что у нее нет никаких полномочий, но не очень хорошо, что у нее теперь много свободного времени, — рассудил Лео.

— И достаточно свободных ушей в пределах досягаемости, — добавил Рики.

Но, несмотря на эту статью, он был доволен результатами собственной тактики. То, что он не уклонялся от конфликтов и не прятался в тени, дало понять публике именно то, к чему он стремился, и никто не решался портить ему жизнь. Да, некоторое напряжение ощущалось; однако, по прошествии нескольких недель, Рики мог заявить, что для него в «Хогвартсе» все как обычно. Ну, почти.

Лео продолжал просматривать «Пророк».

— Вот это уже интересно, — пробормотал он, после чего отложил номер и взялся за десерт.

— Что тебя заинтересовало? — спросил Рики, когда они вышли из Большого зала.

— Гоблины предлагают Министерству услуги по хранению черномагических артефактов, — ответил Лео. — Как я понимаю, почти бесплатно. Хотел бы я знать, какие слухи заставили их так поступить. И кто эти слухи распускают.

Рики невольно потряс головой. Сам он не обратил бы на это внимания, однако Лео считал иначе.

— Ты плохо знаешь гоблинов, — заявил он, — а я в детстве часто бывал в «Гринготтсе». Гоблины всячески подчеркивают свою независимость. Они не слишком считаются с мнением колдунов, и прислушиваются только к некоторым, к кому питают либо почтение, либо особое доверие. Например, к старикам, умудренным жизненным опытом. Или к тем, кто долго с ними работает. Вот моего отца они слушают в двух случаях из пяти. Даже колдуны, выполняющие некоторые виды работ в банке, могут не пользоваться доверием гоблинов.

Рики замедлил шаг. На ум сразу пришло, что отец Френка Эйвери ведь тоже работает в «Гринготтсе». Впрочем, зная Френка и многих его родственников, Рики сомневался, что мистер Эйвери–старший окажется интриганом.

— По–твоему, их кто-то проинформировал насчет того, что почтенный Гарри Поттер скоро собирается использовать меня в качестве ищейки в Тайной комнате? — спросил он после того, как они свернули в коридор, ведущий к штабу, и посторонних ушей в пределах досягаемости поубавилось.

— И у нас практически нет шансов узнать, кто, — ответил на это Лео.

Рики пожал плечами. Понимая, что может оказаться безответственно легкомысленным, он все же считал, что гораздо больше гоблиновских информаторов го интересует возможность прочитать письма миссис Дуглас.

На доске в общей гостиной «Слизерина» появилось объявление о том, что профессор Снейп собирает выпускников в пятницу после уроков.

— Надеюсь, не затем, чтобы испортить нам выходные, — выразил надежду Билл Кеттлборн. — А то заданий всяких и так хватает.

— Наконец-то профессор про нас вспомнил, — проворчал Рики.

У него не возникло никаких догадок, для чего он и его одноклассники профессору понадобились. Всю неделю он провел, погрузившись в добросовестную учебу, и не выныривал бы на поверхность школьных дел, если б не одно незначительное происшествие: на маггловедении сначала он, а потом Бетси, возясь с одним особо раскрученным прибором неизвестного назначения, получили удар током. Хотя профессор Строгус и уверял, что в «Хогвартсе» это невозможно и им, вероятно, показалось, Рики не мог в своих ощущениях ошибиться. Из-за бессмертия, до сих пор он чувствовал удар током в тех случаях, когда должен был погибнуть, и поначалу потрясенно застыл, не будучи уверен, что вообще способен пошевелиться, и подозревая нечто ужасное. Однако тут Бетси, вскрикнув, одернула руку, а затем объявила, что ее «током шарахнуло». Будь на месте равенкловки кто-то другой, еще возникли бы сомнения, но Бетси происходила из маггловской семьи и знала, о чем говорит. В принципе, они вместе терли, начищая, металлические трубки, и искра могла пойти просто от трения.

Но, не вполне отойдя от шока, Рики решил поговорить на всякий случай со слизеринским наставником, тем более, тот сам от него требовал, чтобы сообщал обо всех странных происшествиях. Настроившись так, Рики явился в Большой зал и, конечно, заметил, что за столом профессора нет. Не оказалось его и в кабинете, который впервые на памяти Рики был заперт.

— Может, не стоит выяснять, куда он подевался? — предложил Лео. — У нас на следующей неделе зельеварение, а свои уроки профессор до сих пор не пропускал. Мало ли почему он не вышел к обеду.