Тут неожиданно скрипнула дверь. Все оглянулись на нее и замерли в мистическом ужасе. Батюшка часто зашептал: «Свят, Свят, Свят… ». Прошло с полминуты. Все облегченно вздохнули. Предположили, что это, наверное, ветерок на улице дунул, и хотели уже приступить к Беловскому, но дверь скрипнула опять…

Троянцы бросили Михаила и опять приготовились к обороне, ощетинившись приборчиками. Отец Киприан с иконой в левой руке, и большим серебряным крестом в правой, как гладиатор, тоже приготовился к бою.

Дверь скрипнула еще. Образовалась тонкая щелочка, яркий луч дневного света высветил срез причудливых завихрений кадильного ладана. Троянцы напряглись как пружины. Священник торопливо что-то шептал. Вдруг какая-то тень перекрыла часть света из щели. «Господи, Царица небесная не оставь нас!» – выдохнул он дрожащим шепотом.

Дверь приотворилась шире. Тень не исчезала. Наоборот, стало отчетлив видно, что за ней кто-то стоит…

Напряжение нарастало. Оно передалось и Беловскому. Скрип двери казался громом, а шорох за ней звуком реактивного двигателя. Наконец дверь отрылась настолько, что в щели зловеще блеснул чей-то глаз. Он внимательно осмотрел происходящее внутри, после чего открылась настежь и в церковь, как ни в чем не бывало, вошел отец Варсонофий. Он деловито трижды перекрестился на иконостас, поклонился алтарю, взял в руки псалтырь и вопрошающе посмотрел на священника. Мол, что дальше читать?

Отец Киприан, не отрываясь, смотрел на дьякона. Пауза затянулась. Саня покашлял. Батюшка очнулся:

– Живой ты, отец дьякон?

– Вашими молитвами…

– Ты … где был? Как уцелел?

– Я… я – тут. Нигде. Я – тут. Там, вот. Был… там, – мямлил он, стыдливо кивая на дверь.

– А как же Караганда? – спросил один из троянцев.

– Как… какая ганда… кара… – совсем стушевался дьякон.

– Все понятно! – воскликнул Саня. – Он его вернул обратно! Или не он, а Крест Животворящий!

– Слушай, ты, недоучка! Зря я тебе контрольные давал списывать… может, поумней бы вырос! – не выдержал Беловский. – Какая Караганда! Это присказка такая – «ты где? – в Караганде!»

Саня внимательно посмотрел на Мишку.

– Беляк, ты???

– Нет, не я!

– Ничего не понимаю…

– Да ты с пятого класса как начал не понимать, так до сих пор не понимаешь!

– Подожди… Подожди, а как же резидент? А резидент где?

– В Караганде!

– Но тебя же сбили!

– Меня не сбили, а избили вот эти придурки вместе с тобой!

– Это ты их избил, вообще-то… Даже убил одного.

– Жаль, что до тебя не добрался!

– Ну, хорошо, тогда чем ты объяснишь тот факт, что ты не идентифицировался системой распознавания?

– Тем, что засунь свою систему – знаешь куда?

– Тише, ты в храме.

– А пытать меня в храме можно?

– Мы тебя не пытали. Мы тебя отчитывали.

– Теперь я понимаю – почему бесы так орут, когда их отчитывают! Развяжите же меня, наконец!

Подошел умиленный батюшка.

– Слава Богу! Слава Богу! Ошиблися мы! То-то я все смотрю – его не корежит ни молитва, ни водица свята! Миленький, прости меня Христа ради, старого дуралея! Дай-ка я тебе рученьки развяжу да обцелую!

– Подожди, батюшка, развязывать – строго сказал Саня и сквозь зубы процедил троянцам – Волкову ко мне! Пулей!

Один из бойцов что-то понажимал в приборчике, и через мгновение в церковь вбежала молодая зареванная девушка в форме троянцев и с распущенными волосами.

– Вон! вон из храма простоволосая, да еще в портах! Вон! – увидев ее, закричал священник.

– Прости, батюшка, некогда ей было переодеваться, – попытался защитить сотрудницу Саня.

– Хоть голову прикрой тряпицею, бесстыжая! – сокрушенно покачал головой отец Киприан. – Тьфу, срам-то какой!

Девушка как бежала, так и встала, как вкопанная. Недолго думая, она выскочила из церкви и через несколько секунд впорхнула опять, на ходу обматывая бедра прямо поверх штанов какой-то белой тканью, а на голове была футболка.

Батюшка опять посветлел:

– Ить ты, какая прыткая! Молодец, доченька… – удовлетворенно мурлыкнул он.

Но Саня был настроен менее дружелюбно.

– Волкова! Ты уверена, что это резидент?

– Я… нет, …я не уверена… – зачарованно глядя на Михаила, сказала она.

– Очнись, Волкова! Лиза, я тебя спрашиваю серьезно: кто перед тобой?

– Идентификатор говорит, что это точно не Беловский, но мне кажется, что он ошибается.

– Ты соображаешь, что городишь? Идентификатор изготовлен через 30 лет после твоей смерти! Это совершеннейшая техника наших потомков!