Одним из примечательных результатов выборов 1983 г. стало то, что впервые за послевоенный период консерваторы определили лейбористов по числу поданных за них голосов квалифицированных рабочих (за тех и других было подано соответственно по 36 и 37% всех голосов данной категории избирателей). И даже среди членов профсоюзов, большая часть которых входит в лейбористскую партию на правах коллетивного членства, лейбористам удалось собрать всего 39% (за консерваторов проголосовало 32, за партии Альянса - 28%). Особенно заметный успех одержали консерваторы в борьбе за голоса рабочих, имеющих собственные дома или квартиры, т.е. тех, кто переселился в пригороды или в более благополучные районы. За них проголосовало 47% рабочих данной категории, тогда как за лейбористов - всего 28%.

Таким образом, выборы 1983 г. не только дали новый мандат на власть правительству Тэтчер, но и зафиксировали заметное расширение его социальной базы за счет традиционных противников тори - лейбористов.

Успех на выборах 1983 г. и слабость расколотой оппозиции создавали благоприятные условия для продолжения разработанной в оппозиции неолиберальной социально-экономической и основанной на приоритете державных интересов политической стратегии. Однако на пути ее реализации правительству и его главе пришлось столкнуться с массой проблем как внутри -, так и внешнеполитического плана. Нередко эти проблемы обострялись настолько, что оттесняли на второй план решение задач более крупного, стратегического порядка. В результате и у сторонников радикальных мер, и у беспристрастных наблюдателей порой складывалось впечатление, что правительство погрязло в конъюнктуре, топчется на месте и даже теряет четкие ориентиры [256] . Схожие заключения делались и рядом исследователей позднее, когда они анализировали более длительные периоды деятельности Тэтчер и ее кабинета [257] .

Существуют, однако, и другие оценки тэтчеристского правления тех лет, довольно резко расходящиеся с приведенной. Одна из них представляет это правление как своего рода триумфальное шествие тэтчеризма, в результате которого наступил, как пишет один из авторов, "коллапс древнего режима".

Не разделяя ни той, ни другой точки зрения, автор считает, что истинную оценку положения дел следует искать где-то между этими крайностями. По его глубокому убеждению, как до выборов 1983 г., так и в последующий за этими выборами период ни сама премьер, ни сплотившееся вокруг нее ядро государственных деятелей не теряли ориентации на осуществление принципов и постулатов тэтчеризма, как они были сформулированы еще в период оппозиции. Однако в ходе реализации этой стратегии первоначальные цели порой серьезнейшим образом корректировались, и конечный результат порой далеко не совпадал с первоначально задуманным.

1. Приватизация и "демократия собственников"

Поставив во главу угла своей социально-экономической стратегии задачи разгосударствления экономики и освобождения ее от пут бюрократической регламентации, правительство Тэтчер уже в первые годы пребывания у власти осуществило ряд мер, направленных на частичный демонтаж механизма государственного регулирования и приватизацию ряда находящихся в государственной собственности фирм. Наиболее крупными из них были авиационная корпорация "Бритиш эрспейс", "Кейбл энд Вайрлесс" и нефтяная корпорация "Бритиш петролеум", в которой правительство располагало контрольным пакетом акций. Приватизация этих и большинства других фирм осуществлялась поэтапно, путем продажи акций. Так, первая партия акций "Бритиш петролеум" была продана еще осенью 1979 г., а последняя - осенью 1983 г. Приватизация двух других упомянутых корпораций началась в 1981 г., а закончилась лишь в 1985 г. Всего в 1979-1983 гг. было продано государственной собственности на сумму, превышающую 1,7 млрд.ф.ст. После победы на выборах 1983 г. темпы приватизации значительно ускорились. В 1983-1984 гг. сумма продаж государственной собственности составила 1,1 млрд.ф.ст., в 1984-1985 гг.
– 2,1 млрд., в 1985-1986 гг.
– 2,7 млрд. и в 1986-1987 гг.
– 4,4 млрд.ф.ст. В числе приватизированных в этот период оказались такие гиганты, как "Бритиш портс", в ведении которой находятся основные портовые службы, сооружения и оборудование, сталелитейная корпорация "Бритиш стил", автомобилестроительные фирмы "Ягуар" и "Роллс Ройс", крупнейшая авиационная корпорация "Бритиш эрвейс", национальная корпорация грузовых перевозок, корпорация по переработке и снабжению газом - "Бритиш газ", "Энтерпрайз ойл" и ряд др.

Но, пожалуй, наиболее существенным актом такого рода явилась приватизация в ноябре 1984 г. телефонной и телеграфной связи ("Бритиш телеком"). Из 3,5 млрд.ф.ст., вырученных от распродажи акций государственных корпораций и фирм в 1983-1985 гг., на долю последней пришлось 1,34 млрд.ф.ст., причем эта сумма включала выручку только первой, правда наиболее весомой, партии акций.

Всего к выборам 1987 г. было приватизировано свыше трети промышленных, транспортных и коммерческих структур, находившихся в государственной собственности [258] . Доля государственного сектора снизилась с конца 70-х годов к 1987 г. с 10 до 6,5% совокупного общественного продукта. Численность занятых в нем сократилась с 8 до 5,5% (на 655 тыс. рабочих мест).

После столь широкомасштабной приватизации в собственности государства остались в основном отрасли и предприятия экономической инфраструктуры (водоснабжение, электроэнергетика, почта, железнодорожный транспорт), а также угольная промышленность и пассажирский транспорт Большого Лондона. Однако правительство отнюдь не считало принадлежность той или иной отрасли к экономической инфраструктуре

Консерваторы провели также резкое снижение других форм субсидирования и государственной помощи фирмам частного и государственного сектора. Если в 1980 г., когда правительство еще только готовилось к осуществлению своих программ разгосударствления, национализированные отрасли и фирмы получили 3 млрд.ф.ст. субсидий, то в 1987 г.
– всего 300 тыс., т.е. в 10 тыс. раз меньше. Что же касается частных фирм, то их субсидирование также было почти что прекращено. Приведенный в предшествующей главе пример с "Бритиш Лейланд" был скорее исключением, которое подтверждает, а не опровергает это правило. Как заявила после успешного завершения операции по ее спасению Тэтчер, «я никогда не захочу взять на себя еще одну "Бритиш Лейланд"» [259] .

Негативное отношение к государственной собственности для Тэтчер и "тэтчеристов" отнюдь не означало безразличия к тому, как идут дела в государственном секторе экономики. Скорее наоборот, вмешательство в эту сферу заметно возросло. Однако суть и характер его довольно резко изменились. Если прежние правительства заботились преимущественно о том, чтобы поддерживать этот сектор "на плаву" путем все новых и новых вливаний государственных средств, то правительство Тетчер свою главную задачу видело в том, чтобы повысить его эффективность и конкурентоспособность, поставив в те же жесткие экономические условия, в которых действуют и фирмы частного сектора. Это происходило главным образом за счет обновления их руководства и внедрения режима жесткой экономии, ведущего к "удушению" нерентабельных предприятий. Если в "Бритиш Лейланд" подобного рода линия проявилась в основном во внутренней технологической ломке и закрытии отдельных производств, то в сталелитейной и угольной отраслях она обернулась ампутацией целого ряда устаревших предприятий и шахт. Первой корпорацией, на которой был впервые в широких масштабах испытан этот метод, явилась сталелитейная корпорация "Бритиш стил", которая к концу 70-х годов оказалась настолько технически и организационно отсталой, что могла существовать лишь с помощью всевозрастающих государственных дотаций. Преисполненное решимости резко изменить ситуацию в отрасли, правительство Тэтчер пошло на то, что пригласило на пост председателя правления корпорации крупного американского менеджера (родившегося и выросшего в Шотландии и бывшего в течение нескольких лет заместителем председателя правления "Бритиш Лейланд") Яна Макгрегора. Чтобы привлечь его, правительство установило ему небывало высокий по британским стандартам оклад, а фирме, которой он руководил, было заплачено 1 млн. 825 тыс.ф.ст. отступного. Даже такая протэтчеристская газета, как "Таймс", была против этой сделки, а один лейбористский член парламента во время дебатов по этому вопросу спросил К. Джозефа, ответственного в качестве министра промышленности за эту операцию, "чувствует ли себя высокочтимый джентльмен в порядке", т.е. в своем ли он уме. Тем не менее бурные дебаты в парламенте окончились победой консерваторов, решительно парировавших ожесточенные нападки лейбористов.

Пользуясь данными ему полномочиями, Я. Макгрегор осуществил далеко идущую реорганизацию сталелитейной промышленности, закрыл ряд наиболее устаревших производственных комплексов, произвел реконструкцию оставшихся на новейшей технологической базе, сократив при этом 55 тыс. ставших ненужными рабочих мест. Увольняемым были выплачены солидные пособия, что наряду с повышением зарплаты основному контингенту работающих способствовало разрядке опасной напряженности трудовых отношений.

С середины 80-х годов британская сталелитейная промышленность и по качеству продукции и по эффективности и производительности труда вышла на одно из первых мест в Западной Европе и мире, а опыт ее реорганизации и модернизации начал рассматриваться как едва ли не образец лечения "хромых уток".