Перси, сидевший неподалеку, выпятил грудь и с гордостью огляделся. Дамблдор снова замолчал; он окинул зал серьёзным взглядом, и никто не шевельнулся и не издал ни звука.

— А теперь о приятном, — продолжил он. — Для меня большое удовольствие приветствовать двух новых учителей в этом учебном году.

— Во-первых, профессора Люпина, великодушно согласившегося занять место учителя Защиты от Тёмных Искусств.

Жидкие аплодисменты прозвучали без особого энтузиазма. Только те, кто был в купе с профессором Люпином, хлопали изо всех сил, и Гарри вместе с ними. Рядом с другими учителями, нарядившимися в лучшие мантии, профессор Люпин выглядел совершенно непрезентабельно.

— Посмотри на Снейпа! — прошептал Рон на ухо Гарри.

Профессор Снейп, учитель Зельеварения, бросал через стол взгляды на профессора Люпина. Все знали, что Снейп хотел бы занять место учителя Защиты от Тёмных Искусств, но даже Гарри, ненавидевший Снейпа, был потрясен выражением, искривившим его узкое, желтое лицо. Это была даже не ярость, это была ненависть. Гарри знал это выражение слишком хорошо: он видел его каждый раз, когда Снейп смотрел на него.

— И наш второй новичок, — продолжил Дамблдор, когда прохладные аплодисменты профессору Люпину затихли. — Я с сожалением должен сказать, что профессор Кеттлбёрн, наш преподаватель по Уходу за Волшебными Существами, вышел на пенсию в конце прошлого лета, чтобы успеть насладиться жизнью, пока не потерял все свои конечности. Тем не менее, я счастлив сообщить вам, что его место займёт не кто иной, как Рубеус Хагрид, который согласился на эту работу в дополнение к обязанностям егеря.

Потрясённые Гарри, Рон и Гермиона переглянулись и присоединились к аплодисментам, особенно громким за столом Гриффиндора. Гарри бросил взгляд на Хагрида. Тот покраснел и смотрел на свои огромные руки, пряча широкую улыбку в запутанной черной бороде.

— Мы должны были догадаться! — кричал Рон, стуча по столу. — Кто бы ещё порекомендовал кусающийся учебник?

Гарри, Рон и Гермиона закончили аплодировать последними, и, когда профессор Дамблдор снова начал говорить, увидели, что Хагрид вытирал глаза скатертью.

— Ну что ж, я думаю, всё важное я сказал, — произнёс Дамблдор. — Приступим к пиру!

Золотые тарелки и кубки перед ними внезапно наполнились едой и напитками. Гарри, вдруг ощутивший страшный голод, наложил в свою тарелку всё, до чего смог дотянуться, и приступил к еде.

Это был замечательный ужин; по залу разносилось эхо разговоров, смеха, звон ножей и вилок. Гарри, Рон и Гермиона, однако, торопились закончить как можно скорее, чтобы поговорить с Хагридом. Они знали, как много значило для него стать учителем. У Хагрида не было квалификации волшебника; его отчислили из Хогвартса на третьем году за преступление, которого он не совершал. Именно Гарри, Рон и Гермиона сняли с него обвинение в прошлом году.

Наконец, когда последние крошки тыквенных тарталеток исчезли с золотых блюд, Дамблдор сказал, что настало время всем отправиться спать.

— Поздравляем, Хагрид! — закричала Гермиона, как только они добежали до преподавательского стола.

— А всё благодаря вам троим, — сказал Хагрид, вытирая вспотевшее лицо салфеткой и глядя на них. — До сих пор не могу поверить. Замечательный человек, Дамблдор… пришел прямо ко мне в хижину сразу, как только профессор Кеттлбёрн сказал, что больше не может… Я ведь всю жизнь об этом мечтал…

Переполненный чувствами, он закрыл лицо салфеткой, и профессор МакГонагалл шикнула на них, чтобы они уходили.

Гарри, Рон и Гермиона присоединились к усталым ученикам Гриффиндора, идущим по мраморной лестнице, по веренице коридоров, вверх и снова по лестнице, к потайному входу в Гриффиндорскую башню — большому портрету толстой женщины в розовом платье. «Пароль?» — спросила Толстая Дама.

— Проходим, проходим! — крикнул Перси из толпы. — Новый пароль «Фортуна Мэйджор»!

— О, боже мой… — грустно пробормотал Невилл Лонгботтом. Ему всегда было очень трудно запоминать новые пароли.

Пройдя через отверстие за портретом, мальчики и девочки стали подниматься по разным лестницам. Гарри шёл вверх по ступенькам, думая только о том, как он счастлив, что вернулся. Они вошли в знакомую круглую спальню с пятью кроватями под пологами, и, оглядевшись, Гарри наконец-то почувствовал себя дома.

На следующее утро, войдя в Большой Зал, первым делом Гарри Рон и Гермиона увидели Драко Малфоя, который явно рассказывал какую-то забавную историю большой толпе слизеринцев. Когда они проходили мимо, Малфой издевательски сделал вид, что сейчас рухнет в обморок, за чем последовал взрыв хохота.

— Не обращай внимания, — сказала Гермиона, следовавшая за Гарри. — Просто не обращай внимания, оно того не стоит…

— Эй, Поттер! — завопила Панси Паркинсон, девочка из Слизерина с лицом как у мопса. — Поттер! Сейчас появятся Дементоры, Поттер! Ууууу!

Гарри рухнул на стул за гриффиндорским столом возле Джорджа Уизли.

— Новое расписание третьеклассников, — сказал Джордж, передавая им расписания. — Что с тобой, Гарри?

— Малфой, — сказал Рон, усаживаясь с другой стороны от Джорджа и глядя на стол Слизерина.