– А в кого она влюбилась? – завороженно спросила Агния. – В Орехова?

Григорий быстро взглянул на Агнию. Усмехнулся. Произнес с ленивой, яростной тоской:

– Дался вам всем этот Орехов! – Потом продолжил: – Марина не сказала. Она шифровалась. Она знала, что я… В общем, она берегла своего возлюбленного. Я же ревнивый был, дурак, горячий… Может, и в Орехова. Но нас, ребят, было много, все в одном дворе, как сейчас говорят, тусовались. Потом она стала мне рассказывать, как занималась с ним, со своим этим… мистером Икс, любовью.

– Зачем?!

– Наверное, сильно хотела, чтобы я отстал.

– А ты?

– А я ударил ее.

Агния ахнула. Невольно подняла руку, пощупала лоб – там, скрытая челкой, на границе с волосами, все еще болезненно пульсировала шишка. Это Агния сегодня стукнулась о стену, когда отец дал ей пощечину…

– Твой отец видел, еще кто-то из окон видел, потом вспомнили, когда Марину искали… Это во дворе было, возле качелей. Я знаю, мне нет оправдания. Я ударил девушку, женщину… На следующий день она исчезла. Пропала. Через три недели ее нашли мертвой…

– Какой ужас… – прошептала Агния.

– Я помню ее лицо до сих пор. Ее лицо – после того, как я ее ударил. Я виноват. Пусть бы она делала что хотела, как хотела, с кем хотела, сколько хотела – я все равно не имел права ее бить!

– Ты думаешь, она утопилась из-за того, что ты ее ударил?

– Нет. Но я думаю, что моя пощечина оказалась последней каплей в череде всех ее несчастий – сама знаешь, их у Марины было немало. Я виноват.

– А… а тот, другой?

– А хрен его знает.

– Но он же ее любил! Зачем ей вздумалось топиться? – растерянно произнесла Агния.

– Может, и не любил, – покачал головой Григорий. – Да, они занимались любовью с этим мистером Икс, как рассказывала Марина, она его любила – это точно… Но вот он… Не знаю. Я потом, после ее исчезновения, все приглядывался – кто из парней мог оказаться этим мистером Икс? И ты знаешь, никто из-за ее исчезновения особо и не переживал. Так, банальные ахи-охи… но и только. Либо этот мистер Икс не любил ее, либо… либо он был вовсе не из нашей компании.

«Орехов… – подумала Агния. – Не знаю почему, но это был точно Эдуард Орехов!»

– Но все это не важно, – точно заклинание, повторил Григорий. – Я виноват. Я не должен был поднимать на нее руку.

Агния встала, потирая ладонью лоб – то место, где набухла шишка.

– Что там у тебя? Покажи! – Григорий отвел ее руки, откинул челку с ее лба. – Ого… сейчас мазь принесу. Где шишку-то набила?

– Не важно… кирпич на голову упал… Не надо мазать, само пройдет.

– Нет, надо помазать – отек сойдет, и синяк быстрее исчезнет. – Григорий достал из холодильника мазь и принялся втирать Агнии в лоб.

– Я не хочу… – она попыталась отмахнуться. – Боже, какой сегодня был ужасный день…

– Откуда шишка, Агния? – серьезно спросил Григорий.

– Я не хочу… все не так… – Из ее глаз вдруг полились слезы – Агния уже не могла себя контролировать. – И ты не такой! А я дура, которая живет в мире иллюзий… Что я себе навоображала, что?! Мне тридцать четыре года, а я такая дура…

– Агния!

– Не трогай меня! – с яростью закричала она. – О, как же все паршиво, как все безнадежно…

– Агния… – Григорий попытался ее обнять.

– Не трогай меня! – Агния уже визжала во весь голос. – Все вы… все вы одинаковые! Ненавижу!

Уже которую неделю Агния жила у Инги. Собиралась день-два там перекантоваться (пока не найдет работу, съемную квартиру не подыщет), а вместо этого застряла у подруги надолго.

Инга – общительная, благожелательная – откровенно радовалась присутствию Агнии. Есть такие люди – страстные поклонники культурных программ. Ни путешествия по одежно-обувным распродажам, ни продуктовые рейды по гипермаркетам, ни посиделки в гостях не интересуют их. Но и дома они сидеть не могут, слишком деятельные натуры… Зато обожают походы по недорогим кафе, музеям, выставкам. Вот такой была Инга.

Кино, театр! Инга снимала сливки со всех событий, происходивших в Москве. Винзавод, Дом художника, встречи в книжных с известными писателями… А в перерывах – ресторанчики фри-фло, кофейни.

У Инги были и другие подруги, помимо Агнии, но в основном дамы уже замужние, с детьми, домашними обязанностями, отсутствием свободного времени. Родители Инги в силу возраста тоже не могли участвовать в культурных марш-бросках… Оставалась Агния.

Они и раньше, две подруги, бегали по выходным на выставки и часто сиживали в кофейнях… Но теперь, когда Агния оказалась в полном распоряжении Инги, начался сплошной «пир духа» (выражение Нины Самойловны, матери Инги, когда-то перенятое, в свою очередь, у Михаила Горбачева).