Шрифт:
Внезапно в поле зрения появилась сгорбленная тень.
Мгновенная идентификация поначалу заставила обоих усомниться в подлинности полученных данных.
– Упырь?!
Старик осторожно выглянул из-за укрытия.
– Аскет? – не поверил он, но тут же сообразил: нужно проявить инициативу, представить события в выгодном для себя свете: – Это я освободил Шершня! Я показал ему, где стоит вертолет! Я…
– Шершень? Не тот ли сталкер, что спас Корня и не дал тебе содрать экипировку с мертвых наемников?
– Тот, тот! Это я его освободил! – словно заведенный повторял Упырь. – Я его послал за помощью! Ай, молодцы… Выручили старика!..
– Заткнись, – посоветовала ему Дарлинг. – Знаешь, где содержат пленных мнемотехников? Сможешь показать?
– Конечно, конечно! – закивал Упырь. – Я тут все успел разнюхать!
– Дарлинг, займись. Меня Апостол вызывает. Что-то серьезное случилось. Корню передай, пусть держит «драконов» в боевой готовности!
Глава 7
За границей Барьера.
Район дислокации 117-го батальона…
Пепельная мгла застила мир от края до края.
Порывы ветра силились сбить с ног. Лапин и Шершнев двигались практически наугад, обходя груды металлического лома.
– Так ты говоришь, видел искажение?
Лапин споткнулся, выругался, с трудом удержав равновесие.
– Да. За пару мгновений до того как отключилась связь и зависли сканеры, – ответил он. – Нас только трое было. После последнего боевого выхода батальон вообще решили расформировывать. Петренко и Потопейко арестовали, Рыжов исчез, Доронин и Шевченко в Пустоши сгинули.
– Колонна была разбита?
– Ну да. Только никто ничего не знает. В ту же ночь бригада следователей нагрянула, всех допрашивали. Петренко вот недавно вернулся, выкрутился как-то, но все равно лаборатории ВКС свернуты, так что и нам оставалось несколько дней тут пробыть. – Лапин приуныл, недавние события не давали покоя. Байрун и Зорин погибли… Ему казалось, что в их смерти виноваты не наемники, обрушившиеся как снег на голову, не Пепельный туман, блокировавший связь и датчики, а его растерянность.
– Кажется, казармы в той стороне. – Шершнев указал направление.
Лапин присмотрелся, но ничего не увидел.
Они уже минут десять блуждали меж металлических холмов.
«Ладно. Еще одна попытка». – Капитан не стал спорить, угрюмо зашагал, сопротивляясь порывам ветра, обуреваемый мрачными мыслями о случившемся.
Первое здание они увидели минут через пять.
– Штаб! – Шершнев узнал постройку. – Давай к входу!
Лапин припустил за ним, невольно замечая перемены в облике невзрачной типовой постройки.
Окна первого этажа выбиты. Дверь нараспашку. В длинный сумеречный коридор намело серебристой пыли.
Шершнев остановился. Сканеры указывали, что скорги неактивны, да и возвращения боли Иван не ощущал. Не верил он, что произошел прорыв Барьера. Ну, в худшем случае – выброс Пепельного тумана, чем воспользовались наемники. Хотя оставалось совершенно непонятно, зачем они атаковали блокпост и куда скрылись.
– Пошли! – Шершнев, завершив сканирование, шагнул в сумеречный коридор.
Центр связи располагался на первом этаже рядом с кабинетом командира батальона.
Иван первым добрался до опечатанной металлической двери.
Заперто. Он вскинул ИПК, собираясь разнести замок, но его остановил внезапный предупреждающий вскрик Лапина:
– Сзади!
Шершнев отреагировал, мгновенно развернувшись, успел зафиксировать, что капитан присел, дал очередь поверх его головы, услышав в ответ отборную ругань.
– Прекратить огонь! Свои!
«Ну хоть кто-то живой…» – подумалось ему.
ИПК Шершнев не опустил.
– Назови себя!
– Лейтенант Саркоев! Со мной комбат, его зам – Сычев и капитан Измайлов из научной группы!
– Антон, ты бы тоже ствол опустил! – Лапин выпрямился.
– Лапа? – Саркоев узнал капитана. – А кто с тобой?
– Майор Шершнев. Что тут происходит?
– Сюда идите! Измайлов сказал: снаружи небезопасно.
– Ладно. Идем.
Через минуту они сидели за столом в кабинете комбата. Дополнительная дверь и бронированные жалюзи на окнах этого помещения обеспечивали неплохую защиту.
– Что происходит? – повторил Иван свой вопрос, хмуро глядя на Петренко.