– Попробуй, примени, - стал он подначивать, поскольку чувствовал себя сильней омутника и поэтому не прочь был подраться.
– Один такой уже наприменялся. Его и бить не стали, просто уши надрали.

– Ты что ли ему уши надрал?
– Рында презрительно сплюнул, подчеркивая этим, полное отсутствие уважения к лешаку. Омутник был, вообще-то, невысокий и тощенький, но дубинка прибавляла уверенности. И на ком-то надо было выместить все свои обиды. Подраться ему очень хотелось.

– Может и я. Тот вдвое больше тебя был. А таких как ты, у нас, прежде чем уши надрать, на веревках сушить развешивают. Три дня сушат.

– А-а-а!
– взвопил Рында, вскочил и отважно бросился на противника.

Драка получилась короткой. Гудим перехватил правую руку омутника, в которой тот держал дубинку, и кулаком левой от всей души врезал ему в солнечное сплетение. А кулаки у леших тяжелые, крепкие.

Рында даже ойкнуть не сумел, так его скрутило. Он калачиком улегся на песок. Гудим поднял дубинку и встал над омутником. Когда тот отдышался, леший спросил:

– Хватит или добавить надо?

– Чего ты ко мне пристал, - возмутился Рында.
– Ходит по частному владению и еще дерется. Вот погоди, придет Ефтей, он тебе так врежет, что своих не узнаешь. Чего уставился на меня? Давно не виделись?

– Да вот думаю, не стукнуть ли тебя, по дурацкой башке, этой дубинкой.

– Чего стукнуть! Стукальщик нашелся! Чего ты ко мне привязался?! Я тебя хоть пальцем тронул.

– А дубинка?

– Чего дубинка. Я тебя просто попугать хотел. А ты сразу драться полез. Больно же, - Рында погладил живот.
– Самое, можно сказать, больное место, а ты кулаком в него тычешь, как в бревно какое-нибудь. Одно слово - леший. Ну чего стоишь? Шел мимо и иди. Чего тебе надо?

– С водяным надо поговорить.

– Не примет тебя водяной. Я же сказал. Закончился у него приемный час. А в неприемное время он со всякой шантрапой не разговаривает.

– Примет. Ты сгоняй к нему, скажи, от Ставра леший пришел.

– Ты, правда, от Ставра?
– не поверил омутник.
– Все лешие, что под Ставром ходят, старые. А у тебя еще и усы не растут. Да мы их всех знаем. А тебя я что-то ни разу не видел.

– Я только сегодня приехал. На практику. Ставр послал меня к вашему водяному, передать ему кое-что надо.

– Ты скажи, я передам, - предложил омутник.

– Обойдешься. Давай скачи, объявишь там: леший от Ставра прибыл, ждет на берегу.

– Дубинку отдай, - попросил Рында.

– Дубинку я до твоего прихода сохраню.

– Не могу я без дубинки идти. Я же охранник. Дубинка казенное имущество, начальством выдана. И должен я ее всегда иметь при себе. Оружие в чужие руки отдавать не положено. Мне Ефтей по шее накостыляет, если я без дубинки явлюсь. А у него кулачища знаешь какие? Как из мореного дуба. Что хочешь, делай, а без дубинки я не пойду.

– Ладно, уговорил, держи свое грозное оружие, - согласился Гудим.
– И побыстрей двигайся.

– Надоели вы мне все, - огрызнулся Рында.
– Все командуют, все приказывают. Хоть бы кто просто попросил, вежливое слово сказал. Я что... Я доложу, если меня до самого допустят. Мое дело десятое, а как водяной решит, так оно и будет. Так что ты особенно не суетись.

Омутник собрал карты, сдул с них приставшие песчинки, отвернулся, чтобы леший не видел, и спрятал, куда положено. Затем пошел к реке.

А Гудим прогулялся по берегу. Хороший пляжик раскинулся возле омута. Песок чистый и крупный, каждое зернышко отдельно. Что значит Заповедное место. Неужели Ставр и вправду отдал водяному эту землю в частную собственность?
– Не может того быть, - не поверил леший Рынде.
– Не такой Ставр хозяин, чтобы землю раздавать. Но, с другой стороны, кто их знает.

В песке что-то блеснуло и тут же пропало. Гудим ногой ковырнул это место и опять заблестело.

Леший наклонился и поднял канцелярскую скрепку. Самую обычную канцелярскую скрепку.

– Ого!
– удивился Гудим. Этого он никак не ожидал.
– Оказывается на пляжике водяного можно и такое найти. Интересно, Рында из кармана уронил, или до того кто-нибудь потерял?

Леший опустился на четвереньки и стал перебирать руками песок: если нашлась одна скрепка, может быть здесь и другие есть.

Рында и не собирался идти докладывать самому водяному. Потому что высовываться - это последнее дело. Ты высунешься, так тебе сразу и поручение выдадут. Потом и запомнить могут. Как что: "Где этот бездельник Рында? Рынду пошлите! Пусть Рында сделает!" Нет уж... Рында - не дурак. И соваться к водяному, когда тот после приема подремать ложиться, тоже не следовало. Разбудишь его неурочно, он и пинка может дать, и в ухо залепить. Водяной все может - хозяин. Рында к Ефтею пойдет. Пусть начальник охраны водяного будит. Может, и схлопочет Ефтей в ухо. Хорошо бы.