— Они узнали тебя? Но как? Что ты такое сделал?

— Я… — Гарри попытался вспомнить: все путешествие казалось ему теперь размытым пятном паники и недоразумения. — Я увидел Стэна Шанпайка… Знаешь, того парня, который был кондуктором Ночного рыцаря? Я попытался его обезоружить вместо того, чтобы… ну, сам понимаешь, он ведь не знает, что делает, так? Он вполне мог быть под заклинанием Imperius!

Люпин выглядел ошеломленным.

— Гарри, сейчас не время для Разоружающих чар! Эти люди пытались тебя поймать и уничтожить! Хотя бы оглушай, если не готов убивать!

— Мы были в сотнях футов над землей! Стэн был не в себе, а если бы я его оглушил, он бы упал и разбился, все равно как если бы я использовал смертельное заклятие! Expelliarmus спас меня от Волдеморта два года назад, — добавил он с вызовом в голосе. Люпин напомнил ему Захарию Смита, который смеялся над Гарри, когда тот пытался обучить Армию Дамблдора Обезоруживающему заклинанию.

— Да, Гарри, — Люпин явно пытался сохранить самообладание, — и дюжина Упивающихся смертью видела, как это случилось! Извини, но это был довольно неожиданный прием, особенно под угрозой смерти. Повторив его сегодня, ты практически совершил самоубийство!

— Значит, ты считаешь, что Стэна Шанпайка надо было убить? — вызывающе поинтересовался Гарри.

— Конечно нет, — ответил Люпин, — но Упивающиеся смертью — по правде сказать, большинство людей вообще! — ожидали бы от тебя ответной атаки! Expelliarmus — очень полезное заклинание, Гарри, но Упивающиеся, кажется, считают его твоим фирменным приемом. Умоляю тебя, не позволяй этому стать правдой!

Из-за слов Люпина Гарри чувствовал себя глупо, но крупица неповиновения по-прежнему жила в нем.

— Я не буду уничтожать людей только потому, что они встретились мне на пути, — сказал он. — Так поступает Волдеморт.

Ответ Люпина остался незамеченным: Хагрид наконец-то протиснулся в дверь, доплелся до стула и упал на него; стул немедленно развалился. Не обращая внимания на извинения, перемешанные с проклятиями, Гарри снова обратился к Люпину:

— С Джорджем все будет хорошо?

И раздражение Люпина как будто испарилось, едва Гарри задал этот вопрос.

— Думаю, да, хотя мы и не сможем восстановить ему ухо, оно ведь было оторвано заклятьем…

Снаружи послышался шорох. Люпин бросился к задней двери; Гарри перепрыгнул через ноги Хагрида и устремился во двор.

Две фигуры появились там, и Гарри на бегу понял, что это были Гермиона, к которой уже начал возвращаться ее нормальный облик, и Кингсли; они сжимали в руках погнутую вешалку для пальто. Гермиона сразу бросилась в объятья Гарри, но Кингсли не показал ни малейшей радости от встречи со всеми ними. Через плечо Гермионы Гарри увидел, что тот поднял палочку и направил ее прямо в грудь Люпина.

— Последние слова Альбуса Дамблдора, сказанные нам обоим?

— "Гарри — наша единственная надежда. Доверьтесь ему", — спокойно произнес Люпин. Кингсли уже было повернулся к Гарри, но Люпин остановил его.

— Это он, я проверил!

— Ладно, ладно! — Кингсли засунул палочку обратно под плащ. — Но кто-то нас предал! Они знали, совершенно точно знали, что это случится сегодня!

— Похоже на то, — согласился Люпин, — но они, кажется, не ожидали, что у нас будет целых семь Гарри.

— Велико утешение! — фыркнул Кингсли. — Кто еще вернулся?

— Только Гарри, Джордж и я.

Гермиона издала слабый стон и прижала ладонь ко рту.

— Что случилось с вами? — спросил Люпин у Кингсли.

— Нас преследовали пятеро, двоих я ранил, одного, возможно, убил, — начал Кингсли, — а потом мы увидели Сам-Знаешь-Кого, он присоединился к погоне, но довольно скоро пропал из виду. Ремус, он может…

— …летать, — закончил Гарри. — Я тоже видел его, он преследовал меня и Хагрида.

— Так вот почему он исчез — погнался за вами! — воскликнул Кингсли. — Я-то все не мог понять, куда он делся. Но что заставило его перекинуться на вас?

— Гарри повел себя слишком благородно в отношении Стэна Шанпайка, — ответил Люпин.

— Стэн? — переспросила Гермиона. — Но разве он не в Азкабане?

Кингсли издал безрадостный смешок.

— Гермиона, очевидно из Азкабана был совершен массовый побег, о котором Министерство предпочло умолчать. С Трэверса упал капюшон, когда в него попало мое заклинание, а он ведь тоже не должен быть на свободе. Но что произошло с вами, Ремус? Где Джордж?