“И Волдеморт никогда не знал о Реликвиях?”

“Не думаю, потому что он не распознал Воскрешающий камень, который он обернул в хоркрукс. Но даже если бы он знал о них, Гарри, я сомневаюсь что он был бы заинтересован в них, кроме, конечно, первой. Не думаю, чтобы ему нужна была Мантия и, что касается камня, кого бы он захотел вернуть из мертвых? Он боится смерти. Он не любит”.

“Но вы ожидали, что он будет разыскивать палочку?”

“Я был уверен, что он попытается, с того времени как твоя палочка побила палочку Волдеморта на кладбище в Литтл Хэнглтоне. Сначала, он боялся, что ты победил, потому что умеешь больше, чем он. Потом, когда он похитил Олливандера, он понял, что ваши палочки — близнецы. Он думал, что это все объясняет. Но и заимствованная палочка не была лучше твоей! Поэтому Волдеморт, вместо того, чтобы спросить себя, какое качество заложено в тебе, которое сделало твою палочку настолько сильной, каким даром обладаешь ты и которого нет у него, естественно он решил найти такую палочку, как говорят, победит любую другую. Он верит, что Elder Wand скроет его последнюю слабость и сделает его действительно непобедимым. Бедный Северус…”

“Если вы планировали свою смерть со Снейпом, вы хотели, чтобы он избавился от Elder Wand?”

“Я признаю, что это было моим намерением, — сказал Дамблдор, — но это не сработало, не так ли?”

“Да, — сказал Гарри, — эта часть пошла не так”.

Существо позади них дернулось и заныло, и Гарри и Дамблдор сидели, не разговаривая очень долгое время. Понимание того, что скоро последует постепенно падало на него как мягко падающий снег.

“Я должен вернуться, да?”

“Тебе выбирать”.

“У меня есть выбор?”

“О, да”- улыбнулся ему Дамблдор. “Мы же на Кингс Кросс, так ты сказал? Я думаю, если ты решишь не возвращаться назад, ты сможешь…скажем так…сесть на поезд”.

“И куда он меня повезет?”

“Туда” — просто сказал Дамблдор.

И снова тишина.

“Elder Wand у Волдеморта”.

“Да, она у него”.

“И вы хотите, чтобы я вернулся?”

“Я думаю, сказал Дамблдор, — если ты решишь вернуться, есть шанс, что с ним будет покончено. Я не могу обещать этого. Но я знаю, Гарри, что ты меньше боишься вернуться сюда, чем он”.

Гарри снова посмотрел на сырое существо, дергающееся и хныкающее в тени от стула.

“Не жалей мертвых Гарри. Жалей живых, и больше всего тех, кто живет без любви. Когда ты вернешься, ты можешь убедиться, что меньше душ покалечены, меньше семей распалось. Если ты считаешь, что эта цель не стоит того, тогда скажем прощай настоящему”.

Гарри кивнул и вздохнул. Уходить из этого места не будет так тяжело, как было, когда он входил в Лес, но здесь было тепло, и светло, и мирно здесь, и он знал, что он возвращается к боли и страху потери. Он встал, Дамблдор тоже, и они долго смотрели друг другу в лицо.

“Скажите мне последнюю вещь” — сказал Гарри. “Это реально? Или все это происходит у меня в голове?”

Дамблдор улыбнулся ему, и его голос прозвучал громко и четко у Гарри в ушах, даже сквозь яркий туман, который начал кружиться опять, обволакивая его фигуру.

“Конечно это происходит в твоей голове, Гарри, но почему это не может быть реально? ”

Он снова лежал на земле, уткнувшись лицом вниз. Запах леса заполнял его ноздри. Щекой он чувствовал холодную почву, оправа сместившихся при падении очков колола его в висок. Болел каждый дюйм его тела, и место, куда его поразило Убийственное Проклятие, болело, будто его просверлили перфоратором. Он не шевелился, продолжая лежать на том же месте, с согнутой рукой и открытым ртом.

Он ожидал услышать вокруг себя крики триумфа по поводу его смерти, но вместо этого раздались быстрые шаги, шёпот и озабоченный ропот:

— Мой Лорд… мой Повелитель…

Это был голос Беллатрикс, она шептала, словно обращаясь к любимому. Гарри не смел открыть глаза, вместо этого позволив своим чувствам оценивать его затруднительное положение. Он знал, что его палочка всё ещё с ним, он мог чувствовать её под складками робы. Ощущение чего-то, похожего на ткань, приложенного в районе живота, дало ему понять, что Мантия-Невидимка тоже была с ним, спрятанная от постороннего взора.

— Мой Повелитель…

— Так-то лучше, — послышался голос Вольдеморта.

Больше шагов. Несколько человек сгруппировались в какой-то точке. Отчаявшись понять, что происходит и почему, Гарри решился приоткрыть глаза за миллиметр.

Вольдеморт опустился на землю. Пожиратель Смерти поспешили отойти в сторону. Одна Беллатрикс осталась рядом, стоя на коленях рядом с Вольдемортом.

Гарри снова закрыл глаза и попытался осмыслить увиденное. Пожиратели сгруппировались вокруг Вольдеморта, который чуть не падал от бессилия. Что-то случилось в момент, когда он пустил в Гарри Убийственное Проклятие. Был ли Вольдеморт поражён тоже? Было похоже на то. Будто оба они пали и оба вернулись.

— Мой Лорд позвольте мне…

— Я не требовал помощи, — сказал Вольдеморт холодно, и Гарри представил Беллатрикс, отводящей протянутую руку. — Мальчишка… Он мёртв?

Наступила полная тишина. Никто не подошёл к Гарри, но он чувствовал концентрацию пристальных взглядов, которые словно вдавили его в землю, в то время как он боялся выдать себя, хотя бы пошевелив пальцем.

— Ты, — сказал Вольдеморт с оттенком боли в голосе. — Проверь его. Скажи мне, что он умер.

Гарри не знал, кто должен был проверить это. Он лишь лежал с бьющимся сердцем в ожидании опровержения, но в то же время чувствуя небольшое удовольствие, что Вольдеморт остерегался убедиться лично, что он подозревал недостатки в плане.