– Наш!
– зашипело что-то вокруг.

Шимрон замер, ощутив какие-то потоки сил...

В зале завихрилась черная воронка, стены задрожали. Подсвеченная молниями, воронка восклицала:

– Я, Дэлион, Ракшаса, твой хозяин, теперь заполучил все!
– громовой смех леденил остатки души Шимрона.

– Но ты ведь обещал власть мне!
– воскликнул повелитель темных.
– Дэлион! Твое время еще не настало!

– Я не буду ждать конца года, чтобы воплотить в жизнь свои желания! Ты хотел власти, и ты правил, не так ли?

– Три дня?..
– прошептал в ужасе Шимрон.
– Ты дал мне три дня?..

– Ха-ха-ха! Не бойся, сын мой! Ты будешь править и дальше. Под моим началом, ведь я без тебя ничто... Объединимся же!

Воронка затянулась так же быстро, как и появилась. На ее месте оказалась абсолютно черная фигура, плотно укрытая какими-то невесомыми покрывалами, вихрившимися, как сгустки дыма.

– Объединимся!
– повторил Ракшаса, протягивая ему руку.
– И тогда мы вместе будем править этими двумя мирами! Иди же ко мне, сын мой, отдай мне свою плоть!..

– Не бывать тому!
– воскликнул внезапно кто-то.

Шимрон, желая обернуться, не успел ступить и шагу. Острое лезвие меча пронзило его, и он застыл на месте. Крайне удивленный, он чуть приоткрыл рот. Ему уже было больно.

– Нет!
– вскричало эхо.
– Нет! Наследница! Почему она еще не мертва?!

– Получи, Шимрон, то, к чему стремились все мои друзья, - прошептала ему на ухо ожесточенная царевна.
– Получи по праву... презренный наместник, убийца царей!

Повелитель темных больше не мог ответить ей. Его губы только бесшумно размыкались. Когда меч покинул свою недолгую обитель, у мужчины подкосились ноги, и он упал навзничь. Алое пятно отходило от его одежд. Адеинен с трудом держала в одной руке меч полковника Вальдара, которым привела в исполнение приговор Шимрону.

Наследница рода Акиллеров сумела отомстить, совершив то, чего никогда бы не смогла совершить прежде - убить.

– Адеинен Акиллер, это ты?
– зашипело эхо.
– Да... Я тебя чувствую. Твоя энергия не сравнится ни с какой другой... Так похоже на твою мать. Да... Знаешь ли ты мое имя и то, чем являюсь я?

– Знаю, - ответила девушка.

– Конечно, ты не можешь не знать обо мне... Знаешь ли ты, какова цель моего пребывания здесь?

– Знаю!

– Да, тебе предрекли это. Прими же судьбу, умри!
– зашипело эхо, и невидимая сила подняла Адеинен вверх над землей.
– Никто не может защитить тебя!

Какая-то рука сжала ее горло.

Меч полковника Вальдара со звоном упал на пол... На его идеально отточенном лезвии сверкала ярко-красная кровь. Она не испарилась ни через минуту, ни через две. Она принадлежала человеку, а не темному. Сын Тьмы был одним из тех, кем хотел повелевать. Что свойственно.

Сделав свое страшное дело, воплощение Тьмы вновь превратилось в воронку. Черная, подсвеченная молниями пропасть стала уменьшаться, пока не исчезла.

Это все, что сумел сделать Ракшаса, пребывая на земле.

Центр Овермуна, предместья Калиатры

Небольшой отряд конников осторожно продвигался по дороге, ведущей в столицу. Лошади бодро рысили по сухой, залитой солнцем земле, потрясая гривами и хвостами. Всадники о чем-то говорили, насвистывали знакомые песенки. Их смуглые лица были озарены улыбками и веселы...

До того самого момента, как они увидели недавнее поле боя.

– Какой погром!
– с ужасом восхитился один из них.

– Эй!
– прокричал возглавляющий процессию воин в плаще с капюшоном.
– Есть кто живой?

Ответом ему было воронье карканье. Птицы, ожидая поживы, пикировали на землю и улетали ни с чем: они не могли есть мертвых овермунцев.

Конники стали в линию.

– Прочешите поле, найдите хотя бы одного живого здесь.

Лошади застучали копытами по земле, унося своих всадников. Командир отряда спрыгнул на землю. Прошелся мимо куч пепла и мертвых воинов. Его рассеянный взгляд блуждал по безжизненным телам, по черной пыли пепла... Он, взглянув вперед, уже увидел, что стало с золотыми стенами Калиатры...

Тоска и уныние схватили его за сердце. Сколько прекрасных воинов погибло под этими стенами! Сколько ужасных чудовищ было сражено здесь!

Внимание мужчины отвлек шум колес за спиной - это крестьяне ехали в город, услышав, что битва кончилась. Люди в соломенных шляпах, ветхой одежде, стоящие возле повозки с продовольствием и медикаментами, с удивлением осматривались, понимая, что теперь их помощь никому не нужна.

– Никого нет?
– недоуменно спросил возница.
– Совсем никого?