Усмехаясь своим мыслям, девушка остановилась под маленькой крышей. Осмотрелась. Невысокие столбики, покрашенная и расписанная хулиганами скамейка, разбитое стекло рекламного щита. Проезжающие мимо желтые автобусы "Юг/Севертранс" и шумный голубой трамвайчик были усыпаны рекламными слоганами и яркими картинками. Редкие машины проносились мимо тротуара, поднимая густую пыль, чтобы успеть на зеленый свет проехать перекресток. В общем - обстановка вполне привычная городскому жителю. Однако теперь Карина глядела на все это как на диковинку. В последний раз она ездила на автобусе несколько лет назад, и был, кажется, один раз, когда ее машина стояла на капремонте. Отвыкнуть она успела основательно. Хорошо хоть прочно в памяти залег номер маршрута, по которому она сможет попасть поближе к "МАХу".

Единственным человеком на остановке кроме самой Карины была худенькая бабуля в расписном старомодном платочке и синей кофте. Рядом с ней стояли две большие сумки, из которых торчали края целлофановых пакетов. Да, вот еще одна непримечательная жительница большого города, уставшая жаловаться на понижение пенсии, инфляцию, недееспособность "ЖЭКа-потрошителя" и на судьбу в целом. Женщина с подозрением и легким презрением поглядела в сторону улыбнувшейся Карины Акиллер. Естественно, она и догадываться не могла, что перед ней стоит не обычная ветреная девица, направляющаяся в колледж, а местная знаменитость, чья сессия в престижном ВУЗе начнется только осенью. Однако бабуля горячо поблагодарила девушку, когда та помогла ей затащить сумки и уступила место.

Между тем, в окно автобуса стали биться капельки начавшегося дождя. Карина услышала гром. Потом дождь усилился. Девушка улыбнулась, отдавшись размышлению.

Что за дивная стихия - дождь! Кому-то она напоминает слезы и грусть, кому-то - долгожданный дар небес в ответ на невыносимую жару. Кто-то терпеть не может намокать под шумными каплями, а кто-то специально улавливает момент, чтобы протянуть руки грозным тучам и ощутить на ладони их холодные слезы. Кого-то угнетает сырость, пугает грозный раскат грома и опасная вспышка молнии, а кто-то заворожено глядит на сию стихию от самого ее начала до самого ее конца.

С кем только не ассоциировался дождь и все его неизменные атрибуты у людей! Шаманы некоторых народов и многие святые мученики призывали дождь, чтобы продлить жизнь на измученной земле. Дождем Бог, по приданию, сотворил мировой потоп, уничтожив старую землю, чтобы сотворить новую. Может, поэтому редкие люди до сих пор втайне опасаются долгих ливней и майских гроз? А гром и молния, какие страшные они бывают. Только увидишь блестящую сетку молний, распростершуюся в полнеба, как в тот же миг можешь услышать сильный раскат, способный оглушить самого внимательного слушателя. Разве это не может напомнить о могуществе природы и ее стихий? Во всяком случае, древние греки гром и молнию считали гневом своего верховного бога.

Глядя на расшумевшуюся стихию, Карина Акиллер вспомнила свое раннее детство. Домик в далекой-далекой и почти сказочной деревне ныне покойной бабушки, вечер у белой печи, в которой потрескивают жаркие поленья, грозные раскаты грома за маленьким окном. Бабушка, поблескивая длинными железными спицами, вяжет любимой внучке шарф. "Бабушка, а почему гром гремит?" - "А то, внученька, Боженька на телеге по небу едет, пироги везет..." - "Пироги?" - "Ну да, бедным и несчастным сироткам. А телеге ой как трудно пробраться по небу! Это ведь задача непростая..." - "А Боженька и мне пирожок привезет?" - "Ты ведь не сиротка, глупенькая моя девочка, есть кому подать тебе пирожок!" - смеялась бабушка. А потом, кладя на столик вязанье и кряхтя, доставала откуда-то пирожок. Что за счастливые были дни... А ведь все в дождь. Когда небо застилали грозовые тучи, и по широкому двору бабушкиного домика проносились первые порывы ветра, маленькая Карина с радостными криками бежала в дом. И дверь, закрываясь за ней, преграждала каплям вход. Тогда девочка пряталась то за печкой, то под столом, ожидая мощный удар грома по крыше дома. В те далекие вечера она слушала много чудесных сказок...

Ныне жизнь перестала быть сказочной, переполненной загадками. Теперь было ясно, что гром - никакая не телега, полная пирогов, а молния - не дорога, по которой эта телега едет. Как могут пугать звуки грома и блеск молнии человека ученого, абсолютного скептика? Разве что способны раздражить. Теперь Карина с легкой грустью понимала, что раньше, когда мир для нее был загадочен и нов, он казался прекраснее и добрее. Ведь куда как приятнее поверить в колеса телеги, едущей по тучам, чем в какие-то там столкновения противоположных по заряду частиц... Но, увы, правда остается правдой.

Дождь утих и прекратился. Тучи так и остались нависшими над городом.

Автобус, скрипя тормозами, остановился. Карина посмотрела сквозь лобовое стекло, заметив большое поваленное дерево. Рабочие в желтых касках распиливали ствол на части, дворники в красных фуфайках собирали обломанные ветки и складывали в белые мешки. Вокруг были расставлены треугольные фишки и качающийся на ветру знак "стоп". Только-только избавившись от кратковременного, чисто одесского дождя, люди принялись работать с новой силой, хотя около места происшествия постепенно скапливалась колонна машин.

– Что, до сих пор не убрали?
– крикнул водитель приземистому мужчине.
– Чего так долго?

– Да здоровое же, бляха-муха! И дождь еще этот! Ниче, скоро уберем.

Карина с любопытством взирала, как ломают и складывают в мешки ветки, как бензопила с шумом вонзается в плоть мертвого дерева. Что могло свалить такой прочный ствол? Ведь бури не было.

Колонна практически не двигалась, машины с трудом объезжали ветки и большие ямы, изредка вынужденные проезжать прямо по тротуару. Водитель автобуса долго ждал своей очереди, то перекрикиваясь с командиром бригады рабочих, то ругая погоду и медлительных водил легковушек. Однако ему нескоро предстояло выбраться.