— Сокол-четыре, опасное сближение по фронту, Сокол-четыре, опасное сближение по фронту — забубнил речевой информатор.

Капитан-лейтенант чуть отдал ручку на себя, чтобы занять позицию выше — его болтало как игрушку в турбулентных струях летевшего впереди самолета, авиагоризонт словно с ума сошел. Поднявшись выше, он занял исходную позицию, где не так трясло и хотел вызвать неопознанный самолет на международной частоте, но вдруг передумал. Если неизвестный пилот его не видит — лучше сначала попытаться разобраться, что перед ним, только потом запрашивать опознание…

— Сокол три, ты видишь его? — запросил Капитан-лейтенант своего ведомого.

— Сокол четыре, визуального контакта нет, но тварь приличных размеров, судя по следу.

— Сокол три, отойди влево и прикрывай меня. Я собираюсь запросить его на международной частоте. Будь наготове.

— Понял, сэр.

После модернизации, палубный истребитель-бомбардировщик F18E/F был оснащен новейшей аппаратурой, частью которой являлся радар APG-79 предоставляющий возможность летать в экстремальных условиях так же уверенно, как при видимости сто. Картографирование местности, режим автоматического огибания на предельно малой, автосопровождение до десяти объектов, стрельба одновременно двумя ракетами по одной цели и двумя ракетами по двум целям — все это было реализовано. Сейчас Капитан-лейтенант собрался воспользоваться одной из новейших функций своего радара — он вывел на правом многофункциональном дисплее список команд для радара, выделил нужную цель, нажал F11 и замер в ожидании, стараясь держать самолет как можно ровнее, чтобы сократить время работы системы. Подпрограмма опознания по радарному отражению проскочила за семь секунд — и капитан присвистнул в изумлении, смотря на то, что компьютер нарисовал ему на дисплее.

Это был военно-транспортный самолет средних размеров, германский двухдвигательный Юнкерс. Такие самолеты были на гражданке — но их было немного, потому что транспортники, переделанные из пассажирских машин, даже устаревших — более экономичны, а способность взлетать и садиться на грунтовые аэродромы — нужна была разве что наркоторговцам. Значит, самолет военный. Возникал вопрос о государственной принадлежности и вообще — что этот самолет здесь делает. Дело в том, что для трансокеанских перевозок применяют куда более крупные машины, с куда большим запасом топлива — а у этой просто не хватит запаса топлива, чтобы долететь из Африки до Бразилии или Аргентины, куда они тут направляется. Два варианта — либо его дозаправили в воздухе, что ночью и при такой погоде очень рискованно, либо он садился для дозаправки на Святую Елену. Но это же британский военный аванпост, неужели они позволили транспортнику противника приземлиться и дозаправили его?

И какого хрена он тут летит.

— Сокол три, я Сокол-четыре, пересылаю тебе картинку, принимай.

— Сокол четыре, получаю… ни черта себе.

— Сокол три, готовность два. Подсветишь его мне.

— Понял, сэр, выполняю.

Каждый патрульный самолет F18E/F дальнего рубежа был вооружен двумя ракетами AIM-120 AMRAAM радарного наведения на подкрыльевых консолях, двумя ракетами AIM-9 Sidewinder на законцовках крыла и пятьюстами семьюдесятью восемью снарядами калибра двадцать миллиметров к авиапушке. Еще самолет нес три — максимально возможное количество — подвесных топливных банка на подкрыльевых консолях чтобы увеличить продолжительность патрулирования. Сейчас пилот ведомого Сокол три отошел еще дальше в сторону и активировал радар бортового управления огнем, передавая данные на самолет ведущего Сокол-четыре в режиме реального времени. Сокол четыре отключил радар вообще, став невидимым для возможного противника. Одновременно, информация о перехвате пошла на авианосец. Современная система обмена информацией была такова, что эту картинку с радара могли получить в реальном режиме времени хоть в Норфолке, в главном штабе ВМФ, хоть в Белом Доме, хоть на Форрестоле, хоть на любом другом североамериканском самолете, который находился в любой точке земного шара и был бы готов принять информацию.

— Сокол три готов, полный рок-н-ролл, сэр.

— Сокол-два, это Сокол четыре, как обстановка?

— Сокол четыре, здесь Сокол-два, держусь на шести тысячах. Здесь все спокойно, ближайшие бандиты [30] в тридцати милях от нас, к северу, активности не проявляют. Иванам тоже не спится…

— Сокол-два, я Сокол четыре, будь наготове.

— Сокол-два принял.

В этот момент вышел на связь дежурный летный босс [31] на авианосце.

— Сокол четыре, я Звезда, мы получаем картинку, что там у вас?

Капитан-лейтенант узнал голос Уайта Генри, пожилого и достаточно опытного офицера, доматывающего выслугу на Форрестоле.

— Звезда, я Сокол-четыре, у меня здесь неопознанный транспортный самолет типа Юнкерс неустановленной государственной принадлежности, он не выглядит опасным, но я собираюсь запросить его.

— Сорок четыре, выглядит как наркоторговец.

— Звезда, для наркоторговца он летит в неправильном направлении.

— Сокол четыре, вопрос — вам хватит топлива?

— Звезда, еще минут десять можно развлекаться. Я закончу здесь и пойду домой.

— Сорок четыре, будь осторожен, отбой.

Капитан лейтенант вызвал панель управления вооружением и переключил его с SAFE на ARM. Только после этого, он вышел на используемый в таких случаях второй «чрезвычайный» канал международной системе UHF.

— Внимание неопознанному транспортному самолету юго-западнее святой Елены, следующему курсом норд-вест. Это перехватчик ВМФ САСШ, позывной Сокол четыре с авианосца Форрестол, занимаю позицию на десять часов в одной тысяче футов позади вас. Ваш курс ведет в сторону запретной для полетов гражданских самолетов зоне, установленной североамериканским ВМФ. Мы маневрируем рядом с вами для визуальной идентификации. Прошу выйти на связь и сообщить свой позывной и государственную принадлежность.

Из осторожности, капитан-лейтенант Бримли не стал раскрывать количество самолетов в группе.

В эфире не было ничего кроме молчания.

— Внимание неопознанному транспортному самолету юго-западнее святой Елены, следующему… — начал снова Капитан-лейтенант.

— Сокол-четыре, мы слышим вас — слышимость была хорошей — мы гражданский борт, позывной ноль шестьдесят один, взлетели с Луанды и следуем в Ресифи, Бразилия с гражданским грузом, прием.

Капитан-лейтенант сразу понял, что они лгут. Дело в том, что при каждом взлете им сообщали, какие прибрежные аэродромы открыты, чтобы в случае если потопят авианосец — можно было бы попытаться посадить самолет там и интернироваться или даже сдаться. Луанда, принадлежащая Королевству Португалия, была закрыта по погодным условиям, самолет никак не мог взлететь оттуда.