— А как же дети? Они же не виноваты, что вы ошиблись в своих чувствах.

— Вот то-то и оно, это и есть главный сдерживатель. Светке девять, а Мишке семь. А так хочется начать жизнь по-новому. Но до сих пор у меня не было такого человека до встречи с тобой, а вчера вот так сразу стало так легко и ясно. И теперь меня преследует одна мысль, всё бросить и начать жить сызнова.

— А если опять в чувствах ошибочка произойдёт, товарищ Толя? Надо же быть благодарным своему тестю. Это же с его помощью ты оказался в училище.

— Я горел в лодке и меня чуть живым вытащили из отсека. Провалялся в госпитале и списан был на берег. Не знаю, помогал мне тесть или нет, но я брал своим горбом. Тогда я целое лето лечился. Она укатила к мамочке. Дескать, наша Светочка плохо переносит север.

— Я понимаю вас, Толя, и тебя и твою жену. Насильно мил не будешь. Но и я тут ничего не могу поделать. Я люблю своего бывшего мужа. И он любит меня. Я окончательно поняла прошлым летом.

— А что было летом?

— Я встретила его на вокзале в Куйбышеве. Слушай! Какое у него было лицо, это не передать. Лицо любящее и страдающее.

— Может, это тебе так показалось?

— Нет, не показалось, Толя. Это не может казаться. Мы должны с ним объясниться. Я должна его найти, но как найти, не знаю. Мы не успели обменяться адресами, он только и успел сказать, что после академии приехал к новому месту службы.

— Ну, это уже теплее, — глотнув с фужера вино, — сказал Анатолий. — Раз ты его встретила в Куйбышеве, это Приволжский округ. Следовательно, он приехал в штаб округа. Отсюда и начнём искать. Ты знаешь, мне кажется, я тебе помогу. Мой школьный друг Женя служит в штабе округа. Сейчас мы ему позвоним, передадим от нас большой привет. Он обязательно его разыщет через управление кадров, и мне через недельку позвонит.

Анатолий подошёл к телефону и заказал Куйбышев. Ждать звонка долго не пришлось. Телефонистка звонким голосом прокричала в трубку: «Куйбышев заказывали?»

— Да, слушаю, — на другом конце трубки Анатолий услышал голос друга.

— Здоров, толстяк, это Толик.

— О, Толька, привет, я тебя уже целый год не слышал. Вот как тогда гостили с Надей у тебя в Ленинграде, после этого не разговаривали. Ты куда пропал? Я как-то звонил тебе, никто трубку не поднял.

— Я, наверное, в училище был или по магазинам бегал, я же один.

— Наташка, что, снова на море укатила? Ну, крепись, дружок.

— Толя, у меня к тебе есть просьба, надо бы найти одного офицера, — Толик взял у Аси лист бумаги, — майор Бурцев Василий Петрович, прошлым летом прибыл в ваш округ из академии. Если не трудно, зайди в управление кадров, узнай адрес и мне позвонишь.

— А зачем бегать в управление кадров, я тебе могу его и сейчас дать. Я этой весной с их полком учения проводил, так что Васю знаю хорошо. А ты-то, откуда его знаешь?

— Тут человек его один ищет.

— Хороший человек? Он или она?

— Она хороший человек.

— Раз ищет, то знает, что делает, такого парня упускать нельзя. Бери ручку, записывай, — Толик показал рукой, как будто писал по листку. Ася достала ручку из сумочки и подала ему. На листке из-под его руки быстро вылетали цифры воинской части. Когда он записал адрес Бурцева, спросил у Жени:

— На всякий случай, скажи, как туда добраться.

— Ты знаешь, Толя, туда автобус ходит, но какой номер, не скажу. Я автобусами туда не ездил. Всё служебной машиной. Но знаю, что там есть посёлок Лесной. Полк возле этого посёлка стоит километрах в пяти. Полковые туда на автобусе добираются. Там водителя просят, он останавливается по дороге — это будет в километре от полка.

Толик записывал адрес Бурцева, а у Аси дрожали губы. Когда закончил разговор, он повернулся к ней и сказал: «Вот и нашлась твоя пропажа». Лицо Аси сияло, и тут Толик понял, что его бессонная ночь и все его мысли, о том, чтобы всё начать по-новому было не что иное, как бред.

Ася взяла дорогую ей бумажку и прижала к себе, дрожащей рукой, вложила адрес в сумочку.

— Спасибо, Толик, я, наверное, пойду.

— Я подвезу тебя.

— Не надо, ты же выпил.

— А может, останешься? — Искорка надежды блеснула в его глазах.

— Толя, ты очень хороший человек. Остаться на ночь, значит, наши отношения смешать с грязью. А для меня ты такой чистый, пусть такой и останешься в моей памяти. Я на метро, тут совсем близко, — она поцеловала его в губы и вышла.

Анатолий шел за ней до выхода из подъезда, остановился и смотрел ей в след. Пройдя немного, Ася повернулась, помахала ему рукой. И вмиг исчезла. Теперь до него доносился только стук её каблучков.

Ася спускалась в метро, и всё время думала о Бурцеве.