— Может, вы двое отлепитесь друг от друга, пока не пришлось звать дабуса, чтобы тот разъединил вас? — Морти хмыкнул. — Или позвольте мне тоже поучаствовать, а?

Во время поцелуя я открыл для себя, что кожа Анны становится теплой, будто излучая жар, подобно горячим угольям. Я отстранился, Анна в последний раз меня укусила и взглянула на меня сначала растерянно, а затем со злостью.

— Что? Я не очень-то хороша в этом, да?

— Нет, это твоя кожа — с чего это она вдруг стала такой теплой?

— Да? — Анна нахмурилась, осмотрела саму себя. Маленькие струйки дыма поднимались из- под ее кафтанчика. — Демоническая кровь… — Она изогнула бровь. — Хотя раньше это не случалось.

— Что? Никто никогда не целовал тебя раньше?

Анна хмыкнула.

— Никто не осмелился. Посмей они, не думаю, что все закончилось бы так же, как сейчас.

— Приму это за комплимент.

— Да… э… — Анна огляделась по сторонам и хвостик ее раздраженно хлестнул. — Ну что, пойдем или так и будем стоять на месте? У нас нет времени на пустую болтовню, совсем нет.

— Вообще-то, я еще не закончил целовать тебя. Иди ко мне. — В Бездну пялящихся на нас спутников, подумал я. Если честно, в эту секунду я послал в Бездну и все тревоги о будущем и о возможной судьбе Анны, если останется она рядом со мной.

Анна встревожено отступила на шаг.

— Нет! Кто знает, что будет дальше? Может, тело мое обратится в пламя! Ты со своими губами держи дистанцию!

Романтический момент был утерян, и мы направились к гигантскому скелету. Пока что вероятные отношения с Анной отложим на будущее.

Под черепом гигантского скелета оказался коридор, уходящий под землю. Спустившись вниз, мы ступили в просторную комнату, у стен которой были установлены столы с алхимическими приборами на них; освещал чертог свет от горнила в дальнем его конце. Я заметил демона с одним изорванным, покрытым шрамами крылом. Он что-то бормотал себе под нос, стоя у одного из столов.

— Отцедить, коль не хочешь стать ночным горшком! Фе!

Мы продолжили спуск в комнату. Демон нас заметил, а, разглядев Падшую Грэйс, так обозлился, что зубами заскрипел.

— Танар'ри в моем доме! Какая мерзость! Почему бы тебе не пригласить весь их мерзкий род?! Фе! Зловонный запах танар'ри! Я учую его за несколько лиг! Выкажи хоть какое-то уважение моему дому! Разве нельзя было найти какие- нибудь испарения или кислотные пары, чтобы перебить этот запах? Фе! Теперь он никогда не выветрится. Он привлечет сюда баатезу со всех окрестных Планов.

Морти встал на защиту Падшей Грэйс.

— А мне нравится, как она пахнет. Это мило.

Фьюлль зыркнул на Морти, затем вновь перевел взгляд на Падшую Грэйс.

— О, и не просто танар'ри, а шлюха — танар'ри в моем доме… нет, это самое худшее из того, что могло случиться. Проходите! Проходите! Пожалуйста, мой дом — ваш дом! — Он в отчаянии вскинул руки. — Почему бы тебе не пригласить остальных своих гарпий из Бездны, чтобы окончательно добить меня?

— Я приветствую тебя, Адский Советник Раздвоенный Язык, — молвила Падшая Грэйс, сопровождая слова легким кивком. — Я подумаю над твоим предложением.

— Ты пришла, чтобы убить меня?! Мучить меня?! Если так, знай, что у меня еще достаточно сил!

Я решил, что пора вступить в беседу.

— Я пришел не для того, чтобы покончить с тобой.

— Фе! Поглядим, поглядим! Если ты не собираешься убивать и пытать меня, боюсь, что пытки будут несколько иной природы… что куда хуже.

Меня заинтересовал этот Фьюлль. Какое отношение он может иметь к диве Триасу? Я задал вопрос о Триасе.

— Фе! Годы службы в качестве Адского Советника! Исполнительный и скрупулезный. Я никогда не задавался вопросами о мотивах вышестоящих. Я делал ВСЕ, что мне приказывали. Я наказывал тех, кто стоял ниже меня, самыми жестокими и изощренными способами, когда те того заслуживали! А затем… один промах, и все кончено! Все из- за СЛУЧАЙНОСТИ. ХАОС. СЛУЧАЙ. А смертные еще не понимают, почему баатезу стремятся привести Вселенную в порядок. — Он зло шипел. — Дева солгал. Он лгал. Триас Предатель обманул меня, заставив подписать соглашение и я, ослепленный возможностью пленить его, ступил в расставленную ловушку. Если он умрет, соглашение разорвано… но я не смог найти его, а даже бы если и нашел, каким бы образом причинил ему вред? Что я могу сделать? Даже из- за этих предательских раздумий у меня голова взрывается болью. Я был так уверен, что поступаю правильно. Эта недальновидная жадность стоила мне целых столетий в должности Адского Советника и погребла меня в этой сточной канаве доброй воли. Фе! И теперь я проклят — обречен совершать добрые поступки и помогать нуждающимся. Фе! Вечные проклятия на голову Триаса! Чума на его благословенную помощь! Да низвергнется на голову его все дерьмо, скопившееся в Маладомини! — Он перевел дыхание, затем вновь взглянул на меня и процедил: — Мое соглашение с дивой заставляет меня спросить, чем могу быть полезен.