Двуглазый делает глубокий вдох и рычит. Только через секунду до меня доходит, что на самом деле это не рычание, а урчание его огромного желудка.

А потом он атакует. На удивление прытко поднимает палатку и рвет ее на части. Хватает одну индейку. Она большая, размером почти с его голову, слишком большая, чтобы проглотить ее целиком. Гигант испытывает некоторые затруднения с упаковкой, но в конце концов вытаскивает птицу и раздирает ей живот. Он вынимает все внутренности и глотает их. Далее следует громадная ножка. Великан отдирает мясо зубами, как Райан, когда поедает куриные крылышки «Баффало», а потом выплевывает косточки.

Тем временем подоспел и Одноглазый. Его товарищ пытается не дать ему добраться до индеек, но он отбивается и все-таки приступает к трапезе. Тогда Двуглазый возвращается к своей добыче, должно быть решив, что проще поделиться. Настал черед крыльев и грудки. Как ребенок на Дне благодарения, он достает и показывает дужку, но потом ее выбрасывает.

Все это занимает у него не более двух минут. Закончив, гигант заграбастывает следующую индейку и начинает уничтожать и ее. Одноглазый действует так же. Мы слышим только хруст костей.

В конце концов Двуглазый тянется за последней птицей, но вдруг обнаруживает что-то на своем пути. Это Одноглазый. Изо рта у него все еще свисают куски мяса, но он не собирается отказываться от последнего лакомства. Великан тянет за ножку, но она ломается. Двуглазый смеется, торжествуя, а Одноглазый рычит в ярости. Он пригибается и набрасывается на своего товарища. Тот падает, ударяясь головой о наше дерево. Оно раскачивается и наклоняется. Мы хватаемся за ветви. Я вижу рядом с собой Мэг — ее рот замер в беззвучном крике. Они не должны нас заметить и решить, что тут есть корм покрупнее. Я обнимаю Мэг.

Двуглазый хватает огромную коралловую скалу. Держа ее двумя руками, он бежит на Одноглазого. Тот вскрикивает и получает удар по голове. Потом падает на землю, истекая кровью. Собрат наносит ему еще один удар, и я понимаю, что он отправил его в вечный нокаут.

Оставшись в одиночестве, Двуглазый выхватывает индейку из ослабевших пальцев побежденного великана и исполняет победный танец. Но неожиданно спотыкается о распростертую ногу лежащего гиганта и с ужасным грохотом летит на землю, ударяясь о ту же самую скалу, которая поразила и Одноглазого.

Больше он не двигается.

Мы с Мэг уставились на гигантов под нами. Они не шевелятся.

— Умерли? — беззвучно шевелю я губами.

— Проверим, — вторит Мэг.

Спуститься вниз нам помогает мантия. Я иду на цыпочках, смотря под нош и стараясь не наступить на внутренности недоеденной индейки. Я чувствую слабое дыхание великанов — будто мощный вентилятор работает на большой скорости. Они не умерли, просто без сознания. Скала, которой Двуглазый сразил Одноглазого, валяется поблизости. Я мог бы прикончить их двумя хорошими ударами, но не могу. Это же люди, очень большие и дурно пахнущие. Я никого не могу убить.

И потом — кто знает? Может, они тоже заколдованы. Может, у них есть семьи, как у Корнелиуса.

Это была идея Мэг, что гиганты должны уничтожить друг друга. Мы собирались подождать, когда они, поужинав индейками, завалятся спать, и потом хотели начать кидать в них с дерева булыжниками. Тогда бы каждый из великанов решил, что это его товарищ в него бросается, и они бы стали драться. Я не надеялся, что это сработает, но согласился, так как у меня не было плана получше. Хотя это именно я придумал купить нечетное число индеек.

— Я свяжу их, — шепчу я. — И пусть Вэнделл потом разбирается с ними. Я подниму тебя на дерево, а потом спущусь в мантии.

Мэг размышляет.

— Я помогу тебе, — наконец говорит она.

— Нет, это мои поиски, а значит, и опасность моя. К тому же ты — мозг этой операции, а я мускулы.

— Ну да, несколько мускулов, — ухмыляется Мэг.

Но не успевает она продолжить спор, как я желаю, чтобы мантия перенесла нас на дерево.

Я оставляю там Мэг и спускаюсь обратно. Лучше сперва обезвредить ноги. Тогда если гиганты придут в себя, то не смогут бежать. Я обвязываю веревкой четыре лапищи, каждая из которых размером с вязанку дров. Снова и снова, сверху и снизу. Потом я применяю все свои бойскаутские знания по завязыванию узлов. Жуткий запах мешает сосредоточиться.

То же самое я проделываю с руками, потом обхожу великанов и дергаю за веревку в разных местах, чтобы проверить, хорошо ли она держится. Полностью удовлетворенный своей работой, я забираю Мэг, и мы фотографируем поверженных громил на ее мобильный.

— Пошли к Вэнделлу, — говорю я.

Лесничий у себя в офисе.

— Я знаю, ты пытался украсть лягушку, — говорит он, увидев нас. — Радуйся, что тебя не укусил скорпион.

Вэнделл показывает на табличку, прикрепленную к аквариуму. Там написано: