Шаттл летел неровно, нещадно трясло. Не успел лейтенант спуститься, как, нарушив инструкции, выпрыгнул командир подразделения наемников капитан Роттермил.

Дальнейшее лейтенант помнил плохо. Снова крики, боль во всем теле и затмевающая все на свете адская боль в паху.

— Где этот придурок? — спросил Роттермил у своих бойцов, когда они собрались вокруг него. Пятерка автоматчиков прикрывала основную группу по периметру.

Шаттл, сбросив десант, уходил в небо. Неожиданно за ним увязалась ракета. Но челнок, освободившись от груза и большей части топлива, сам шел ввысь, точно ракета. Пилот выжимал из движков все, что только можно, лишь бы уцелеть. И уцелел. Смертельный посланец отстал и, потеряв цель, самоликвидировался под облаками.

— Кажись, там скулит кто-то, капитан, — заметил лейтенант, заместитель командира наемников.

— Точно. Пойдем, посмотрим, — согласился Роттермил.

Бойцы направились к дереву, с которого все еще падали листья. Раздвинув кусты, они действительно обнаружили недостающего члена команды.

— Пипец ему, — категорично заявил пулеметчик. — Оттрахался парень…

— Ничего… новые пришьют.

Наемники вполголоса засмеялись. Кто-то потрогал свой пах, невольно примеряя на себя выпавшую на долю нанимателя участь.

— Сам виноват, нечего было задерживаться…

— Ладно… — прекратил разговоры капитан. — Поставьте его на ноги.

Два бойца попытались выполнить приказ командира, но это оказалось не так-то просто. Нанимателя скрючило судорогой, и он никак не хотел разгибаться, завывая в голос, стоило только попытаться его разогнуть.

— Кажись, он действительно себе все яйца всмятку разбил, — доложил боец, и снова по отряду прокатился едва сдержанный смех. — Вон какая пена у рта…

— Ну тогда вколите ему обезболивающее, — приказал Роттермил. — Нам не следует здесь надолго задерживаться.

Лооргану вкололи лекарство, и через минуту его отпустило. Он смог выпрямиться и даже идти, широко раскорячив ноги и опираясь на двух бойцов, хотя все еще ничего не соображал.

— Рация хоть цела?

— Так точно, капитан. Пакет с медикаментами вот только разбился.

— Ну хоть это… А антидоты у нас свои есть.

Отряд шел на север, навстречу подразделению миротворцев. Выполнение задания еще никто не отменял. Опытные бойцы, уже бывавшие в схожих условиях, на ходу восстанавливали навыки жизнедеятельности в джунглях, приспосабливаясь к местным особенностям и условиям обитания, отбиваясь от паразитов и прочих гадов, так и норовивших вцепиться то в руку, то в ногу. Приходилось очищать от них и шедшего с выпученными глазами Бернона, не реагировавшего на внешние раздражители.

Еще долго его неудачное приземление служило поводом для едких шуток.

День потребовался на то, чтобы собрать обещанные лерн-генералом пятьдесят человек для нападения на небольшой отряд миротворцев и его командира — знаменитого майора Дональдана. Но не удалось. К назначенному часу собралось лишь сорок человек. В основном все бывалые бойцы, совсем недавно совершившие нападения на миротворцев и оттого имевшие усталый вид.

Как ни старались бойцы отвести имперцев по ложному пути, совершая на определенном участке нападения, дескать, вы подобрались слишком близко к бункеру и мы осуществляем защиту, но миротворцы не поддавались и продолжали переть прямо, не сворачивая и не устраивая погонь. Лишь время от времени вызывали авиационную поддержку, чувствуя, что сами не справятся с собственной защитой.

Лерн-майор Карробо, единственный командир, чей отряд полностью разделался с отрядом миротворцев, посовещавшись с предводителем, повел их по тропе для выполнения поставленной задачи.

Отряд шел медленно, замирая при каждом пролете «хуммингбирда» над головами, хотя в прежние времена его бы попытались сбить. Тем более что оружия у отряда было просто навалом. Каждый второй нес гранатомет, вполне эффективное тяжелое вооружение. По крайней мере, так считал Соггард. Но сейчас бойцы провожали десантно-штурмовые транспорты миротворцев глухими проклятиями и пожеланиями скорейшего падения…

Соггард, обгоняя отряд, спешил к лерн-майору, вызвавшему его на разговор.

— По вашему приказанию…

— Не тянись, — отмахнулся лерн-майор, — мы не на параде.

— Так точно, лерн-майор.

— Мне сказали, что ты близко видел майора Дональдана и разговаривал с ним…

— Так точно.

— Какой он из себя?

— Э-э… простите, лерн-майор, я не понимаю, — действительно смутился Соггард.

— Мне нужно знать, как он выглядел…

— Очень белое лицо… мне сказали, он полукровка. Странные глаза… голубые… никогда таких не видел.

— Какая у него внешность, я знаю, лерн Соггард, — оборвал описание Карробо. — Мне нужно понять, что он ощущал… и что ощущал ты при виде его. Понимаешь?

— Кажется, да…

— Ну и?

— Он очень сильно устал… и даже не столько физически, сколько морально…

— Вот это мне и нужно, — одобрил лерн-майор. — Продолжай…

— Даже не знаю…

— Он был раздражен? Может, зол? Обещал разнести тут все в пух и прах? Кричал на тебя, угрожал?

— Пожалуй, что нет, лерн-майор… ничего такого. Казалось, что все, о чем он говорит, точно знает — сделает.