— Повод для меня не убедительный. Лучше вы ответьте: что вы там делали и отчего покинули дом моего жениха столь странным образом? Не вор ли вы?

Молодые люди молча смотрели друг на друга некоторое время. Затем молодой человек натянул шляпу пониже на глаза и заметил:

— Однако какое сегодня жаркое солнце.

— Вы не любите солнце? — спросила девушка.

— Признаться, нет. Я бы предпочел более прохладную погоду.

— Совсем как его милость, — вставила свое слово служанка.

— Что? — молодые люди разом обернулись к ней.

— Я говорю, сударь совсем как его милость не любит солнце. И так же бледноват, — настырно прибавила она.

— М-да? — Манчини с сомнением посмотрел на девицу. — Какая вы наблюдательная особа… И какой у вас длинный язык.

— Не смейте так разговаривать с моей служанкой! — вспыхнула княжна.

— Ах, простите, — усмехнулся Манчини. — Впрочем, не смею более навязывать вам свое общество, синьорина principessa [4] ! — кинул он и, слегка поклонившись, быстро удалился прочь, только его и видели.

— Нет, подумать только, — пожала плечами Елизавета. — Что за невоспитанный субъект! — Крайне недовольная, она продолжила свой путь.

В голове ее вертелась сотня самых разных мыслей: и о несчастной девушке с таким неблагозвучным именем Уррака, и о женихе, и о Массимо Манчини, который непонятно почему оказался в доме князя и самым странным образом покинул его. Совершенно незаметно для себя Лиза оказалась у дома Виченца.

— Ах, mia cara [5] Лиза! — навстречу княжне уже выбежала Мария.

— Мария! — воскликнула в ответ Елизавета.

Девушки взялись за руки и, весело щебеча, пошли в глубь сада. Надо заметить, что дом Виченца решительным образом отличался от palazzo, в котором жила Лиза.

Это был всего двухэтажный домик с большими окнами, укрытыми ставнями. Вокруг дома стояла кованая изящная ограда, вся увитая плющом, виноградом и розами. Таким же цветущим выглядел и садик у дома. Все беседки и скамьи были увиты разнообразной зеленью. Даже сквозь каменные плиты двора пробивалась зелень, и это очень нравилось Лизе.

Девушки весело болтали, пока княжне не пришла охота задать вопрос:

— Скажи мне, Мария, ты слышала о невесте князя Гвидо?

— Как, разве не ты его невеста? — лукаво улыбнулась Мария.

— Да нет, о другой невесте, той, с которой он был помолвлен пять лет назад, о синьорине Урраке?

— О-о… — протянула Мария, опустив глаза. — Конечно, слышала.

— И что? — Лиза не могла сдержать любопытства.

— Зачем тебе надо об этом знать, дорогая? — итальянка подняла глаза на приятельницу. — Это было так давно.

— Но мне кажется странным, что я ничего не знаю об этом, что мой жених и словом не обмолвился о ней. Ведь он, наверное, любил эту девушку. Как же он мог ничего о ней не говорить? Может, он до сих пор ее любит? — поразилась собственной догадке княжна.

— О нет, не думаю, — отмахнулась от этой мысли Мария. — Вряд ли. Ведь он совсем мало горевал по ней. Никто не верил, что его сердце разбито. Да он, кажется, и не особенно был влюблен. Казалось, что он лишь исполняет свой долг, решив жениться.

— Вот как? — задумчиво произнесла Лиза.

— Да. И вообще, — тут Мария усмехнулась, — как можно жениться на девушке с таким странным и неблагозвучным именем?

— Да, имя и впрямь… чудное… — согласилась княжна.

— Имя может помешать счастью, — продолжила итальянка. — Знаешь, когда синьорина Уррака появилась в нашем городе, мне тогда было почти четырнадцать лет, батюшка, который был еще жив, рассказал мне одну историю. Оказывается, очень давно это имя носила одна испанская принцесса. Ее так и звали — принцесса Уррака. Она была старшей дочерью короля и была безумно красива собою. Все восхищались ее красотой. И в то же самое время французский король задумал найти себе жену. Он решил посвататься к испанской принцессе и послал свою матушку в Испанию для того, чтобы та сосватала ему невесту. Королева-мать, прибыв в Испанию, восхитилась красотой старшей дочери испанского короля, но сказала, что французская королева не может носить такого странного и неблагозвучного имени — Уррака. И, как бы ни была красива принцесса, она не может стать невестой ее сына. И старая королева попросила у испанского короля руки его младшей дочери Бланки для своего сына. Таким вот образом принцесса Уррака не стала французской королевой.

— Интересная история. Ну итальянской синьорине это не помешало сделаться невестой князя, — сказала Лиза.

— Да, это так. Ведь синьорина Уррака не была из знатного рода. Однако она умерла, так и не став княгиней!

— Да, но вряд ли это зависело от того, как ее назвали, — заметила княжна.

— Может быть и так, а может быть, и зависело, — загадочно прибавила Мария.

— Мне бы хотелось побывать на ее могиле, — вдруг сказала Лиза.